— Да, но многие браки начинались и с меньшего.
Глава 9
Стараясь не заставлять графа ждать, Эйлин вбежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Горничную девушка звать не стала, быстро надела незамысловатую шляпку, накинула плащ на плечи и, подхватив картонки, торопливо спустилась в холл.
Граф Уорвик стоял на крыльце. Облаченный в уже знакомый костюм для верховой езды и плащ с пятью пелеринами, он облокотился на перила, задумчиво смотря куда-то вдаль.
Из-за шрамов уголок его рта кривился и казалось, что граф неприятно улыбается. впрочем, он действительно мог усмехаться своим мыслям.
— Простите, что заставила ждать, — окликнула его Эйлин.
Уорвик повернулся. Он не сказал ни слова, но под его хмурым взглядом девушка вдруг осознала, что её плащ очень старый, платье несколько раз перешивалось, а шляпка куплена за несколько пенсов на сельской ярмарке. Правда, Эйлин украсила её лентами, но все равно выглядело не слишком презентабельно. Горничная, но не леди.
Это заставило её еще больше выпрямить спину.
— Вы готовы? — уточнил Уорвик, проягивая руку, чтобы помочь девушке забраться в карету.
Сам запрыгнул следом, но на этот раз сел напротив и сразу же заерзал на подушках, устраиваясь поудобнее.
— Вы не любите путешествовать? — поинтересовалась Эйлин.
— Нет.
Понимая, что её попросту отшили, девушка пожала плечами и отвернулась к окну. В очередной раз она задумалась о том, каким будет её брак с графом и чем придется пожертвовать ради безбедной жизни. И стоит ли жертвовать этим.
Рука, затянутая в тонкую кожу легла поверх её ладони. Эйлин с изумлением перевела взгляд на графа.
— Кажется, я разучился разговаривать с людьми, простите, — через силу улыбнулся он, стараясь, чтобы голос звучал приветливо. — На самом деле от долгого сидения у меня затекают мышцы. Не смертельно, но, согласитесь, приятного мало.
— В таком случае, может быть, вернемся? — Эйлин встревоженно посмотрела на него. — Я… можно просто отправить платья и письмо хозяйке…
— Вам все равно нужно забрать свои вещи.
— Это я могу сделать сама…
Тихое хмыканье было красноречивее любых слов. Эйлин закатила глаза:
— Ужасный вы человек! Хорошо, хотите я дам вам слово, что обязательно вернусь?
— Магическое слово? — уточнил граф.
Эйлин вздрогнула. Магическую клятву невозможно было нарушить, иначе человек просто сходил с ума. отступления были, но девушка не собиралась признаваться своему спутнику в своем даре. По крайней мере сейчас.
— Думаю, милорд, ваше требование чрезмерно.
Она выдернула руку их-под мужской ладони и снова отвернулась к окну. Больше они не сказали друг другу ни слова.
До этого времени Эйлин приходилось путешествовать только в громоздких дилижансах, и теперь она наслаждалась комфортом личного экипажа. сидения были мягкими и удобными, и, главное — её никто не толкал под ребро, не теснил к стенке и не дышал в лицо смесью лука, табака и перегара, как до этого в дилижансе.
Карету почти не подбрасывало на ухабах, и Эйлин с интересом рассматривала пейзажи, проносящиеся мимо — кони явно застоялись, и теперь с радостью рвались вперед.
Граф Уорвик явно не разделял восторгов своей спутницы, он то и дело ерзал на сидении, стараясь устроиться поудобнее. Заметив это, девушка хотела предложить ему остановиться, чтобы размяться, но натолкнулась на хмурый взгляд и снова отвернулась к окну. Тихий смешок графа заставил девушку недовольно поджать губы.
В абсолютном молчании они доехали до городских ворот. Герб на дверцах произвел должное впечатление, и экипаж пропустили без промедлений, колеса загрохотали по булыжной мостовой.
Граф потянулся и задернул шторки:
— Не стоит, чтобы нас видели.
— Интересно, о чьей репутации в данный момент вы беспокоитесь больше? — не удержалась Эйлин. — Моей или вашей собственной?
Она ожидала очередной надменный взгляд или отповедь, но к её удивлению, граф улыбнулся:
— Понятия не имею. считайте это — прихотью монстра, который настолько привык сидеть в темноте, что теперь боится солнечных лучей.
— Снаружи пасмурно, — Эйлин осторожно выглянула из-за занавески. — Но я прекрасно понимаю ваше желание остаться инкогнито — узнай ваши друзья, что вы в столице, вас бы разорвали на кусочки.
— У меня не осталось друзей, — оборвал её граф.
— Неужели все отвернулись от вас? Быть не может!
— Я сам не стал поддерживать эти связи — терпеть не могу жалости.