— Чужой звездолёт и остатки «Голиафа» теперь составляют единый конгломерат неуправляемых обломков. Столкновение и взрыв сбили нас с курса. Мы падаем на Юпитер.
— Сколько у нас времени?
— Неделя, не больше.
— Лейтенант, что у нас со связью?
— Связи нет и не будет, — ответил Ветров. — Даже если мы найдём и каким-то образом подключим оторванную взрывом антенну дальней связи, у нас просто не хватит энергии на сигнал нужной мощности. Энергоотсек разрушен. Словом, нас никто не услышит.
— Капитан, что у нас с запасами воздуха?
— Система жизнеобеспечения рубки сейчас работает в автономном режиме. Аккумуляторов хватило бы на месяц, но…
— Понятно. Что ещё?
— Уцелело пять скафандров, — продолжил Льюис. — Каждый из них имеет суточный запас кислорода. Продовольствие уничтожено. С водой лучше: она превратилась в лёд, растопить который не составит труда.
— Спасибо, капитан. Осталось добавить, что я с лейтенантом Ветровым побывала на звездолёте пришельцев. Он тоже пострадал от столкновения и взрыва. В рубке одни обгорелые трупы. Но мы обнаружили отсек с рядами устройств, напоминающих наши криокамеры. Почти все они заполнены пришельцами. К сожалению, мы не знаем, как их «разбудить» и, следовательно, на их помощь рассчитывать не можем. Джон, а что с нашими спасательными капсулами?
— Уцелела только одна, госпожа майор.
— Понятно, — вздохнула Прийма. — Какие будут предложения?
Все молча смотрели на неё.
— Подождите, — заговорил вдруг Горишвили. — Это что же получается: нам осталось жить всего неделю?
— Успокойся, Котэ, — грустно ответила ему Прийма. — Мы что-нибудь придумаем.
— Что вы придумаете? — взорвался Горишвили. — Я же слышал: связи нет, еды нет, мы падаем на Юпитер!
— Лейтенант, проводите Котэ в мою каюту, — распорядилась майор.
— Никуда я не пойду! — заорал Горишвили. — Я хочу знать, что вы тут решите. Это меня тоже касается.
— Хорошо, — махнула рукой Ветрову Прийма, отменяя приказ. — Пусть остаётся.
Помолчав, майор сказала:
— Отложим пока звания и субординацию. Наша миссия провалена. Поговорим не как солдаты, а как простые люди Земли. Нам выпал уникальный шанс: мы, наконец-то, вступили в явный контакт с инопланетной цивилизацией.
— Ничего себе, контакт! — Вновь взвился Горишвили.
— Заткнись, «мужчина», — презрительно осадил его Ветров. — Тебе слова никто не давал.
— Котэ, не перебивай меня, — попросила Прийма.
— Но, Вера…
— Сиди молча, если у тебя нет каких-то конкретных предложений, или я прикажу удалить тебя с совещания. У нас нет времени на истерики и склоки.
Горишвили возмущённо запыхтел, делая вид, что поправляет ремни безопасности, удерживающие его в кресле. В целях экономии энергии система искусственной гравитации с момента катастрофы была отключена.
— Да, контакт состоялся не так, как нам всем хотелось бы, — продолжила майор. — Однако мы обязаны доложить обо всём произошедшем в Центр.
— Но как это сделать, Вера? — спросил Ветров. — Связи нет.
— У нас есть спасательная капсула, — задумчиво произнесла Прийма. — Мы можем записать в память её бортового компьютера наши рапорты и отчёты, видеозаписи столкновения, загрузить в капсулу артефакты с чужого звездолёта и оставить её на орбите Юпитера. Рано или поздно сюда прилетит следующая миссия с Земли и обнаружит наше послание. Мы даже можем попытаться заменить криокамеру на нашей капсуле соответствующим устройством с пришельцем.
— Что?! — возмутился Горишвили. — Спасать одного из погубивших нас ублюдков?
— Котэ! — укоризненно посмотрела на него Прийма. — Ты же репортёр! Контакт — это мировая сенсация…
— Я не согласен! — закричал Горишвили. — Если есть возможность спасти хотя бы одного человека…
— Замолчи, Котэ! — приказала майор.
— Он прав, Вера, — сказал вдруг Ветров. — Человек сможет рассказать больше, чем рапорты и видеозаписи. К тому же, криокамера пришельцев не пройдёт в люк нашей спасательной капсулы.
— Что ж, — вынужденно согласилась Прийма. — Тогда вам, троим, придётся тянуть жребий.
— Нет, майор, — твёрдо возразил Льюис. — Никакого жребия. Вы должны занять место в капсуле.
— Согласен, — быстро добавил Ветров. — Лично я не смогу себя уважать и смотреть в глаза людям, если сам спасусь, а женщину оставлю умирать.
— Прекратить дискуссию! — хлопнула ладонью по столу Прийма. — Здесь нет женщин и мужчин, есть командир и подчинённые. Капитан всегда покидает гибнущий корабль последним. Приказываю тянуть жребий.