– Мне кажется, лишним не будет, – сказал он и щедро плеснул мне искрящейся жидкости.
– Что это? – недоверчиво поинтересовалась я и слегка наклонила бокал, наблюдая за тем, как внутри багровой жидкости вспыхивают золотые и серебряный искры.
– Эльфийское вино, – послушно пояснил парень, наполняя свой бокал. – С королевской винодельни, между прочим. Многие за всю жизнь не могут позволить себе его попробовать.
– Зачем ты его тратишь на меня? – Снова проснулась подозрительность, и я посмотрела на парня исподлобья. Киран стоял расслаблено и взирал на меня с едва заметной усмешкой на красивых губах. Снова немного обнажились клычки, и к моим щекам прилил жар. Интересно, почему меня они так волновали.
– Тебе страшно и грустно, – продолжил парень вкрадчиво, и в янтарных глазах, как и в вине, вспыхнули золотые искры. – Завтра предстоит начало длинного пути, который неизвестно когда и чем закончится. Мне кажется поводов предостаточно. А потом ты очень напряжена. Тебе нужно расслабиться.
– Думаешь?
– Знаю. – Киран сделал шаг на встречу и я залюбовалась высокой худощавой фигурой. Тонкая рубашка облегала сильное, рельефное тело, и я против воли смотрела на него, не в силах отвести взгляд. А парень сделал вид, будто не замечает моего интереса. – Лиса, я очень хорошо понимаю твое состояние. Только тебе чуть больше повезло, чем мне.
– Чем же?
– Ты попала прямиком к нам. Туда, где изначально нужна. Мы тебя не обидим. Ты – единственная возможность вернуть человеческий облик Михаэлю и ты – единственная жрица на данный момент. Поверь, каждый из нас умрет, лишь бы с твой головы не упал ни единый волос.
– А… – Я все же пригубила вино и осмелела для следующего вопроса. – А как появился здесь ты? В этом мире и в этом замке, – уточнила я.
– Когда меня изгнали из собственного клана, у меня не осталось ничего. Даже одежды. Я должен был погибнуть от холода и голода в горах. Мы не очень хорошо переносим низкие температуры. Но я оказался слишком упрям и силен, поэтому выжил. И совершенно случайно спас Анри. Но это случилось чуть позже.
Его украли и продали работорговцам на севере, желая ослабить отца. Те люди знали, что герцог бросит все силы на то, чтобы отыскать сына, и поэтому не сможет помогать императору. В это время как раз готовился переворот. Тогда же работорговцы поймали меня. Они знали, что я демон, но почему-то отнеслись к этому обстоятельству без должного внимания. Наверное, посчитали, что ослабленный и голодный мальчишка не представляет никакой угрозы.
Я мог сбежать и раньше, но хотел дойти с караваном до цивилизации. Меня кормили и одевали, и нужно было лишь чуть-чуть подыгрывать людям. А вот светловолосый мальчишка был слишком слаб, что бы протянуть долго. Самый маленький, худенький, неприспособленный в караване. Я бы не обратил на него внимания, но мы, на самом деле, были очень похожи.
И то, что я мог дать отпор другим рабам и надсмотрщиками, не сильно меняло дело. Я был один во всем мире. Поэтому я защищал Анри. Он не сразу рассказал, кто такой. Уже после того, когда мы бежали вместе. В тот момент не знаю, что именно мной двигало – желание помочь, понимание, что меня ждет вознаграждение, а может быть, мне просто было без разницы куда идти.
Мы скитались несколько месяцев, прежде чем на нас наткнулся отряд лорда Дерриодора, и нас доставили в замок. За время скитаний мы сдружились, и я остался в замке. Именно после этого случая Анри выбрал путь мага. Он слишком хрупкий, чтобы стать действительно хорошим воином, а вот магом может быть отличным. Если обладаешь магической силой, физическая становится менее принципиальной.
Сначала я хотел уйти. Понимал, что в замке меня воспринимают кем-то средним между слугой и игрушкой сына герцога, который уже тогда знал будущего наследника престола. А я? Но, оказывается, сам лорд видел ситуацию иначе, и Анри тоже. Лорд меня усыновил, а Анри назвал братом.
Я не претендую на наследство, хотя в благодарность за спасение мне даровали несколько рудников и поместье, официально я имею право на герцогский титул. Но для аристократии, я все равно диковинная зверюшка герцога. – В словах Кирана прозвучала тщательно скрываемая горечь.
– Тебе приходилось тяжело? – спросила я, представляя каково это быть непохожим на других и стоять на несколько ступеней ниже по статусу, чем все твое окружение.
– Да нет. Не сказал бы. – Черноволосый пожал плечами. – Я был сильным, выносливым, и все это знали. Меня боялись задевать. К тому же я спас сына герцога. За это мне могли простить многое. Например, если я кого-нибудь покалечу.