– Но у нее же муж пьяница. Этот Клайд. Как зальет зенки, так и пойдет чесать языком. Все же все узнают.
– Ну что ж, – покачала головой Кэрол. – Как получится. Узнают, так узнают.
– А ты… уверена, что хочешь этого?
– Да.
И Кэрол вновь подумала о Джоне Боуи. Если Хэтти считала, что ее тайну нужно от всех скрывать (они воспользуются твоим положением, эти гнусные люди с Большой дороги), то Джон, напротив, советовал открыться всем (в конце концов, люди добрее, чем мы думаем, Кэрол; даже те, кто убедил нас в обратном).
– Да, совершенно уверена, – повторила Кэрол.
Но Дуайт понимал, что это не так. Совсем недавно у нее было совершенно противоположное мнение.
Экипаж катился по каменной мостовой, и, помолчав, Дуайт изменил выражение лица, приняв более серьезную мину. Он положил свою руку на руку Кэрол.
– Ты что-то чувствуешь?
Кэрол уже поостыла. В конце концов, Дуайт действительно беспокоится о ней!
– Я не знаю, – покачала она головой.
Некоторое время они ехали молча. В чем они никогда не могли прийти к общему мнению, так это причина ее состояний. Дуайт был твердо уверен, что Кэрол впадает в кому после сильных волнений; Кэрол же считала, что это не так.
Да, с ней действительно произошло такое сразу после смерти Хэтти; но бывало, что приступ случался и тогда, когда жизнь тешила и баловала ее.
Дома, что было совершенно естественно, разговор возобновился.
– Расскажешь ей сегодня вечером, в саду? Во время прогулки?
Дуайт снял пальто и повесил в шкаф, стоящий в холле. Кэрол, скрестив руки на груди, смотрела на зажженные свечи, огонь которых отражался в ее глазах, наполненных слезами.
– Давай сделаем так, – предложила она. – Если я сама не успею сообщить Фарре о своих проблемах до следующего приступа, ты сделаешь это.
Как будто, если горничной о состоянии Кэрол расскажет Дуайт, что-то изменится. Хотя, возможно, и изменится.
– Ты просто приведешь ее в спальню и меня покажешь. Пусть пощупает мне пульс, чтобы убедиться, насколько я… мертва. И все-таки еще живу.
Дуайт кивнул. Как это похоже на Кэрол. Вечно во всем сомневается.
– Обещаю, – сказал он. А интересно, услышала ли Кэрол смешок в его голосе?
– Когда это произойдет в следующий раз, все расскажи Фарре.
– Обещаю.
И тут Кэрол заметила, что входная дверь за спиной Дуайта пошла рябью. Небольшая волна прокатилась по ней снизу вверх.
И она услышала хриплое дыхание Воющего города.
Рябь не обязательно предполагала кому. Но кома никогда не приходила без ряби.
– Может быть, отдохнешь сегодня? – предложил Дуайт. – И не пойдешь в сад?
Его лицо выражало искреннюю озабоченность. Кэрол подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Совершенно не обязательно, что все случится именно так, как ты думаешь, – сказала она и тронула кончиком пальца его переносицу. – Нужно быть более гибким.
Дуайт улыбнулся:
– Я просто беспокоюсь о тебе, дорогая.
Кэрол повернулась и вышла в гостиную. Там была Фарра.
– Мне очень жаль, что умер ваш друг, – сказала горничная.
Кэрол поняла, что Фарра слышала кое-что из того, что они с Дуайтом обсуждали в холле – горничная, не занятая какой-либо видимой работой, стояла посреди гостиной, и ни одна прядь каштановых волос не выбилась из-под ее косынки.
Но что она слышала?
– Идем на прогулку, – сказала Кэрол, и в голосе ее зазвучала печаль. – Свежий воздух полезен в любом случае.
Небо снаружи уже потемнело, но было еще достаточно светло, чтобы разглядеть садовые дорожки, вьющиеся сквозь заросли многолетних кустов, а также купы отягощенных фруктами деревьев, росших в поместье Эверсов. Кэрол особенно любила это время. Как ни прекрасны цветы под лучами солнца, чувствуется особая прелесть в природе, когда миром завладевает непогода.
А непогода, как это виделось Кэрол, приближалась.
– Кэрол, – робко произнесла Фарра, и Кэрол понимала, что хочет сказать девушка. – Я должна признаться, что слышала часть вашего разговора с мистером Эверсом.
– Да? И что же ты слышала?
Как было бы здорово, если бы оказалось, что Фарра уже все знает. Хотя – нет! Пока нельзя!
– Всего несколько слов, – произнесла с глубоким вздохом горничная. – Я слышала, что вы должны мне сообщить… нечто очень важное.
Кэрол внимательно посмотрела в лицо девушки. Карие глаза горничной смотрели молодо и удивленно.
– Да, – сказала Кэрол. – Но, может быть, не теперь. Пойдем гулять.
И тут она вновь увидела рябь перед глазами, на сей раз более явственно и в нескольких дюймах от лица.
– Кэрол? – позвала Фарра.