Бойцы и офицеры в черных комбинезонах деловито сновали с какими-то штуковинами в руках, спорили над заляпанными мятыми чертежами и волокли куда-то тяжелые железяки, карябая бетонный пол…
Марат с завистью смотрел на потные, перемазанные маслом, но одухотворённые лица. Его собственные технические познания ограничивались сугубо прикладными вещами: на какую мандулу нажать, чтобы пушка выстрелила, и за какую фиговину дёрнуть, поворачивая танк.
Да, прав был Морозов. Комсорг Тагиров – личность для технических полубогов рембата бесполезная. Так что придётся постараться, чтобы авторитет заработать.
Так незаметно день добежал до густо-красного, в полнеба, заката, быстро сменившегося чернильной ночью. Лёшка Воробей заскочил за Маратом, выдернул его из душного кабинета.
– Эй, комсомол, хватит над бумажками чахнуть. А то весь запал в первый день потратишь. Забыл? Я сегодня даю торжественный ужин в честь нового «дэзэ» батальона, без главного виновника мероприятие не состоится, хы.
Прошмыгнуть незаметно мимо штаба базы не удалось. На крыльце ждал посыльный:
– Лейтенант Тагиров! К полковнику Сундукову, срочно.
Марат горько вздохнул, поплёлся вслед за предвестником втыка. Воробей сочувственно помахал рукой:
– Давай, комсорг, ни пуха. Будем тебя ждать, адрес знаешь. Возвращайся живым.
К удивлению и радости, вторая за сутки встреча с Дундуком прошла быстро и безболезненно. Полковник вручил ему тяжеленный вещмешок и сообщил:
– От так от. Это доставишь в Дом офицеров, передашь лично Ольге Андреевне. Тут краски типа «гуашь», тушь и блокноты. Она ждёт. Часовое время двадцать часов, в двадцать один ровно чтобы доложил о выполнении путём телефонной связи. Исполнять! А я поработаю ещё три-два часа.
Марат волок оттягивающий руки мешок, медленно продвигаясь в сторону жилой зоны, и размышлял: в чём же будет заключаться работа замполита «ещё три-два часа»? Газетку будет по столу перекладывать или разрабатывать новые передовые методы издевательств над молодыми офицерами?
Рукописный плакат на стене гарнизонного дома офицеров извещал публику о показе фильма «Нелепые мечты» производства киностудии «Бухаракартин». Тагиров видел этот шедевр соцреализма ещё в училище: там юный чабан мечтает стать знаменитым на весь район (а может, и республику!) хлопкоробом. В своём воображении он изобретает новейший способ быстрого сбора хлопка, получает в Кремле медаль «За работу» 3-й степени, а в родном кишлаке – любовь красавицы Ханумы, дочери бая… то есть председателя колхоза. Пока он парит в сладостных грёзах, забытые им подопечные овцы разбредаются кто куда и в конце концов поедают весь урожай хурмы. Колхоз на грани разорения, а чабану грозит тюрьма, но проникшийся к юноше отцовскими чувствами председатель компенсирует утраченное фруктами из собственного сада площадью в полрайона. В финале все танцуют и поют, чабан едет в Москву верхом на верном ишаке поступать на учебу в агрономическое ПТУ, а Ханума многообещающе машет ему ресницами из-под чадры.
Сидящий в холле ГДО сержант появление Марата не заметил и продолжил, задрав ноги на тумбочку, читать «Историю философии».
– Где мне Ольгу Андреевну найти?
Наглый боец вместо того, чтобы вскочить, отдать честь и подхватить у офицера тяжеленный мешок, вяло махнул рукой, указывая направление.
Тагиров побрёл по коридору и дошел до маленького кабинета, ровно половину которого занимала огромная дебелая тётя неопределенного возраста. Марат мгновенно отметил: грызущая сушки и громко хлюпающая чаем из гранёного стакана необъятная свиноматка была похожа на Дундука, как родная сестра. Не зря замечено народом, что «муж и жена – одна сатана».
– Ольга Андреевна, вам полковник Сундуков приказал вот это доставить. Краски конструкции «гуашь» и прочие канцтовары.
Тётя хрустнула целиком запиханной в рот сушкой и плавно повела пухлой рукой. Пробормотала плотно набитым ртом, разбрызгивая обмазанные слюнями крошки:
– А мешочек на тубаретку поставь, у в том уголочку.
Марат начал продираться между тёткиным столом и заваленным всякой всячиной стеллажом, цепляясь лямками вещмешка за стулья, когда сзади прозвучал необычайный, низкий женский голос:
– Галя, хватит уже сушки лопать на ночь глядя, совсем за собой не следишь. Лейтенант, вы ко мне?
Ошибочно опознанная как жена Дундука Галя энергично затрясла тройным подбородком и необъятной колыхающейся грудью:
– Та к вам, к вам, Ольга Андреевна! С рембазы хлопчик засланный!