В ней не было ничего от коварной соблазнительницы: она была в батистовой белой рубашке, в синем камзоле мужского кроя и обтягивающих лосинах. Она не надела ни одного украшения, не положила на свое юное лицо ни грана косметики и даже не воспользовалась духами. И при этом она была так хороша, что Остин едва не застонал от желания схватить ее в свои объятия, прижать к себе вожделенное тело, унести девушку в спальню и…
Мирабель собралась с духом и прервала затянувшееся молчание:
— Да, милорд Трампл. Это я. Простите за столь поздний визит, о котором Вас никто не предупредил. Но я хотела увидеть Вас… пусть даже в последний раз. Бабушка и Ваш дядя уверяют меня, что Вы объявили о своем намерении расторгнуть нашу с Вами помолвку. Но я не готова поверить в это. Я не смогу поверить в это, пока не услышу все от Вас. Остин, скажите, Вы отказываетесь от меня?
— Отказываюсь ли я от Вас, Мирабель? Отказаться от Вас — все равно, что отказаться дышать… Я, глупец, не понимал этого в тот день, когда имел несчастье заявить, что хочу расторгнуть помолвку. Единственное, о чем я могу думать сейчас, единственное, чего боюсь, что это Вы не сможете простить мне моего малодушия и откажетесь от меня…
Остин по-прежнему не смел приблизиться к возлюбленной, которая застыла всего в паре шагов от него, сцепив руки в замок и нахмурив брови.
— Значит, Вы со своей стороны не расторгаете помолвку? — переспросила Мирабель, словно не решаясь поверить своим ушам.
— Нет. Не расторгаю. И молю Вас о том же.
Мирабель открыла рот, чтобы ответить, но вдруг пошатнулась, оступилась и схватилась за спинку стула, чтобы не упасть.
— Простите, — еле слышно произнесла она.
Остин бросился к девушке, подхватил ее на руки и поспешил в гостиную со своей драгоценной ношей на руках. Присев на диван, потянул за сонетку. В дверях гостиной тут же возник лакей.
— Воды! — приказал граф. — Мисс Макнот нехорошо.
Лакей мгновенно подал Остину стакан воды и подкатил к дивану сервировочный столик с графином и вторым стаканом.
Трампл поднес хрустальный кубок к губам девушки:
— Сделайте хотя бы пару глотков, Мирабель. Пожалуйста.
Девушка послушно отпила немного воды и вновь прикрыла глаза, откинув голову на плечо мужчины.
— Вам лучше, Мирабель?
— Да, спасибо. Это… головокружение. Оно сейчас пройдет. Видимо, я переоценила свои силы после болезни.
— Отдохните, Мирабель. — Граф взглянул на лакея. — Прикажите подать чай и принесите нам плед. Леди нуждается в том, чтобы немного перевести дух и подкрепиться.
— Да, милорд. — Лакей вышел.
Через пару минут Трамплу подали плед, который он накинул на плечи своей возлюбленной, а еще через десять минут был сервирован чай. Все это время девушка сидела в объятиях жениха, приникнув к его плечу и не открывая глаз. Бледность, так напугавшая Остина, потихоньку сошла с ее лица. Почувствовав, что приступ слабости прошел и услышав, что прислуга удалилась, мисс Макнот зашевелилась, пытаясь отстраниться от графа, освободиться из его объятий. Мужчина на мгновение чуть крепче сжал руки, не в силах выпустить из рук ту, которую почти уже потерял…
— Вам лучше, малышка Макнот? — обратился он к девушке.
— Да, Лорд Трампл. Благодарю Вас.
— Тогда, прежде чем я предложу Вам чаю, позвольте мне покаяться перед Вами. Я очень многое задолжал Вам. Не только извинения за свои необдуманные слова…
— Что же еще? — оставив на некоторое время выбраться из плена сильных рук, поинтересовалась Мирабель.
— Я еще ни разу не сказал Вам о главном. О том, что люблю Вас. Себе я признался в этом давно… Я сообщил об этом своему дяде и Вашей бабушке. И только перед Вами не решался произнести эти слова.
— Отчего же?
— Вероятно, оттого, что опасался не увидеть ответного чувства в Ваших глазах. Не услышать ответного «люблю».
— Но я люблю Вас, Остин! — Мирабель выпрямилась у него на коленях, откинулась телом чуть в сторону, чтобы получить возможность заглянуть в лицо мужчины. — Разве приняла бы я Ваши ухаживания? Разве согласилась бы на помолвку, если бы не чувствовала глубочайшей привязанности к Вам?
— Вы правы, Мирабель. Вы слишком искренни и чисты, чтобы поступать иначе. Мне казалось, что я давно разучился верить женщинам. Но Вам — Вам я верю с первого дня нашего знакомства. Но есть еще кое-что, в чем я виновен.
— Мне кажется, вы слишком требовательны к себе, милорд.
— Это не так, Мирабель. Это вы слишком непритязательны. Ни одна другая девушка не простила бы мне, что весь свет уже оповещен о нашей помолвке, а я до сих пор не подарил Вам кольцо. Позвольте мне исправить это упущение прямо сейчас.