— То-то он себя так неуверенно чувствовал в новом теле, — догадалась Настя.
— Именно! И Ларису усыпил, чтобы не мешала. А может, она что-то увидела. Как бы совсем не убил. Он ведь у нас кровожадный до невозможности. Как, полковник, жива девушка?
— Жива, что с ней сделается? — наконец разлепил губы Степанцов.
— Уже лучше. А теперь поведайте, зачем все эти сложности? Ведь могли нас просто убрать и, пожалуйста, совершайте свой переворот. Говорите, говорите, не заставляйте применять к вам спецсредства.
— Вернее, спецметоды, — поправил Стас.
— Да, именно спец. Ну, мы ждем.
— Круталов до сих пор без сознания. А у нас есть подозрение, что не все бомбы — рабочие. Нужно было выяснить это и по возможности использовать вас вместо Круталова.
— Ну и что, скрутили бы и заставили говорить. К чему здоровьем рисковать, залезать в чужую шкуру?
— Руководство не в курсе моей инициативы, — признался Степанцов.
— Та-ак, — растерянно протянул я. — Ни хрена себе! Энтузиаст, елкин сад, Штирлиц, если можно так выразиться.
— Лишнее доказательство того, что энтузиасты губят любое дело. Да ты выражайся, выражайся, — ухмыляясь, подбодрил меня Стас.
— Только не в моем присутствии! — заявила Настя. — Обойдемся без выражений. Что дальше-то делать будем?
— Обожди немного, мы еще не все выяснили. Колитесь, полковник, куда бомбы собирались отвезти?
— На явочную квартиру, — сказал Степанцов, решивший, видимо, сознаваться во всем. Что ему было теперь терять? А так можно попытаться спасти жизнь. — Там дожидаются мои люди.
— И разговаривать с нами они, конечно, собираются по-другому? — уточнил я.
— Ну… да… Надо же бомбы задействовать. Мне казалось, что вы кое-что знаете от Круталова об этих устройствах.
— Совершенно зря казалось. Сознание Круталова у него и я ничем помочь не могу. А специалист еще не скоро в себя придет. Гарантирую.
— Как вы Хромова вычислили и откуда он?
— Откуда — точно не знаю, а узнал, что он чужой, очень просто. На базе везде телекамеры стоят. Вот и подсмотрел, как он с вами секретничал.
«Что же ты так, Александр Николаевич? — подумал я. — Осторожный человек и настолько глупо прокололся».
— Ладно, — подвел итог Стас, — выяснили мы, что хотели, переворот предотвратили, герои и всем нам по ордену. Дальше?
— Переворот мы действительно предотвратили. Нечем им будет переворачивать, все бомбы у нас. Ну, сдадим их, куда положено, наверное. И будем думать, как быть.
— А с ним что? — кивнул он на Степанцова.
— С ним? — задумался я. — Есть одна хорошая идейка…
Но договорить не успел. Внезапно с нескольких сторон вспыхнули ярчайшие огни, и мы оказались полностью на виду, под прицелами нескольких автоматов. Чего-то подобного я и боялся. Не мог Степанцов решиться делать все в одиночку, обязательно должна была у него иметься поддержка. Если не начальство, то свои подчиненные, исполнители.
— Ну вот и все, государи мои! — весело заявил полковник, отталкиваясь спиной от подножки грузовика.
«Гляди-ка! — удивился я мимолетно. — И он классиков читает!» К нам уже направлялся тот офицер, что был на КПП базы. Естественно, что нас пропустили, не спрашивая документов. Раз был такой приказ… А мы, лопухи, удивлялись безлюдью.
Офицер достал складной нож, чтобы перерезать ремень, которым был связан его шеф. Но я, стараясь не делать резких движений, предостерегающе поднял руку.
— Постойте! Простите, не вижу ваших погон. Не спешите освобождать его!
— Это еще почему? — брюзгливо вопросил Степанцов. — Ваша девка меня чуть не искалечила!
— Во-первых, Настя не девка, а девушка, может быть даже сеньорита. А во-вторых, посмотрите сюда.
Я приоткрыл ладонь так, чтобы и Степанцову, и его офицеру было видно, что в ней находится. А была там маленькая черная коробочка с горящей красным светом лампочкой, кнопкой и переключателем. Пальцами второй руки я вытащил коротенькую антенну и щелкнул переключателем. Прибор зажужжал, и лампочка принялась мигать. Этот пульт я ухитрился вытащить из кармана у Хромова еще в вертолете, после того, как он взорвал склад боеприпасов в заброшеной ракетной шахте.