– Да. И это ещё одна причина, по которой я выгнал тебя. Думал, так будет лучше.
– Одна из многих? Какие же остальные?
– Я люблю одиночество, – принялся перечислять он. – Я плохой компаньон. Могу молчать сутками, и мне всё равно, кто рядом со мной и что он делает, или, наоборот, могу внезапно выйти из себя… На самом деле я готов жить в свинарнике, питаться одним только хлебом и картошкой, только чтобы никто не прерывал моих исследований.
– И тут принесло меня, – вздохнула я виновато.
– Подожди ты грустить, Розана, – усмехнулся мужчина. – Я рад твоему присутствию. Человек рождён быть стайным, ну или хотя бы парным, так что друг и помощник мне не помешает. Однако я заранее извиняюсь за свои приступы апатии, равнодушия и холодности. Не люблю, когда по пустякам отвлекают от работы.
– Я не буду по пустякам, – легко пообещала я. – Только по делу. Например, узнать, что тебе нравится из еды помимо хлеба и картошки…
Ракх коротко и хрипло фыркнул, и у меня в сердце что-то звонко вздрогнуло. Интересно, чем именно он занимался в своём чертоге магии? Прежде я не встречала тёмных магов. Поговаривали, что их осталось совсем мало, и что колдовство их ценилось даже превыше волшебства нынешних «светлых» жрецов короля.
Мужчина между тем расспросил о моём детстве, когда ещё были жив дом среди цветного леса, а я спросила, с кем рос он. Выяснилось, что свою маму Ракх совсем не помнил, и его до четырнадцати лет воспитывал отец – сам потомственный колдун, учившийся в Королевской Академии Волшебства.
Мне важно было прощупать границы, и я, рискуя установившимся между нами доверием, всё-таки спросила:
– Прости, если этот вопрос покажется тебе бестактным, но почему ты был так пьян ночью? Кажется, это нетипичное для тебя состояние…
– Верно. Я напился, чтобы кое-кого спровоцировать на драку, и преуспел в этом. Затем я ждал нападения на улице, хотя и знал, что в таком состоянии могу не справиться с несколькими противниками, но они не решились атаковать.
– Подожди, а как же отравление? – недоумённо нахмурилась я.
– Некачественный алкоголь – худший яд, – сказал мужчина. – Я давно уже не пил в таких количествах, вот и не справился.
– Но ты сказал, что я спасла тебя от смерти…
– Именно. Мои враги отступили, когда появилась ты.
– Странно. Разве я похожа на серьёзного противника?
– Они приняли тебя за продажную женщину, у которой есть хозяин. А связываться с одним из таких дельцов себе дороже, у них каждая работница на счету.
Я пожала плечами, не обидевшись.
– Неужели я была похожа на проститутку?
– Честно? Нет. И я, когда предложил тебе заработать, сделал это из жалости. Ночи холодные, а у тебя обувь дырявая. Видишь ли, я, когда пьяный, становлюсь удивительно мягкосердечным.
– А сейчас ты какой?
– Просто неравнодушный. Это разное. – Он поглядел на меня внимательно и пытливо, и кивнул в сторону лаборатории: – Мне пора. И так уже затянул с делами. Вот деньги. – Он поднялся и отошёл к шкафу, доставая увесистый мешочек. – На еду и прочее. В домике у конюшни живёт парень, его зовут Аник. Он ухаживает за моим конём, но иногда выполняет мелкие поручения. Когда пойдёшь на рынок, бери его с собой, сама тяжёлого не таскай. И не стесняйся покупать всё, что тебе лично необходимо.
– Эм… Спасибо тебе большое, Ракх.
– Пожалуйста, – без улыбки сказал он. – Ужин оставишь на столе, хорошо? И стучись только по особо важным делам.
– Хорошо. Я тогда пойду. Ещё раз благодарю…
Он махнул рукой и отошёл задёрнуть шторы.
– До встречи, Роза. Можно я буду так тебя звать?
– На здоровье, – улыбнулась я.
Поклонилась – и вышла в коридор, всё ещё не веря, что в моей жизни наконец-то настала светлая полоса.
Глава 3
Я готовила, тихо напевая себе под нос. Уже несколько дней подряд у меня было отличное настроение. Ракх, как и предупреждал, из комнаты почти не показывался, но съедал всё, что я приносила. Правда, спросить у него, по нраву ли еда, мне не удавалось – мужчина оставлял пустые тарелки на столе, а сам исчезал в лаборатории.
На следующий же день после заселения я познакомилась с конюхом, которого звали Аник. Ему едва исполнилось шестнадцать, и прежде он был рабом у пустынных жителей. Ракх выкупил парня, уроженца страны Лета, и, так как тот был, как и многие леты, зверословом, попросил присматривать за своим конём, которого звали Жало. Зверь этот был также красив, как и своенравен. При нашей первой встрече он не пожелал взять у меня яблоко, только удостоил равнодушным взглядом холодных серых глаз. Он весь был словно отлит из металла – чернёное серебро корпуса, чуть более светлые грива и хвост, и тёмные кисточки на концах ушей.