– Ха, эти хлопчики охраняют нас или защищают от нас?
– На Аллаха надейся, а ишака привязывай. Кто знает, куда нас потянет после пьянки.
– Да, осторожность никогда не помешает.
Привели их в избу поменьше. Почти всю площадь пола занимал огромный топчан, на котором в изобилии были навалены волчьи шкуры. Ближе к стене, очевидно в роли подушек, лежали лисьи хвосты, связанные в небольшие клубки. Все они были в недавнем прошлом боевыми офицерами, поэтому спать на жестком топчане было для них еще привычно. Рано утром к ним в дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, вошли. Юноша, в рубашке до колен, поздоровался, поставил два кувшина у входа и молча вышел. Все поняли, что так им намекают на утренний подъем.
– Мужики, только давайте не будем их пугать своими утренними ката и другими каратешными прибамбасами. Они все-таки воины и могут нас неправильно понять.– Сказал Андрейчиков, выходя их избы. Около дома их ждали шестеро девиц с кувшинами и рушниками, перекинутыми через плечо.
– Походный умывальник. Пустячок, но приятно.
Обмылись по пояс, растерлись докрасна грубыми, но красиво вышитыми рушниками.
– А что, господа офицеры, после стакана меда да такого умывания, рядом с такими красивыми девицами и жизнь приятнее, и дышать легче.
– Вот только недолго нам здесь жировать. Действительно, дни бегут, а мы даже одно направление до конца не отработали.
– А че, сейчас с шефом побазарим, может, он, что и скажет дельное.
– На него одного только и надежа. Только толмача нам не хватает. В американских боевиках всегда переводчик находится.
– Так то ж Америка. У них человек с пятого этажа падает, отряхнется и дальше бежит. Он же американец.
– Правильно. Чтобы получить сотрясение мозга, надо иметь эти мозги. И мы не в Америке. Поэтому будем брать по-русски – тихой сапой.
В большой избе стол уже был накрыт, но никто не садился – все ждали гостей.
– Мама Миа, посмотри какое уважение к нам.
– Даже неудобно.
– Вот, что значит славянская душа.
Встретили гостей шумно. Посадили за стол. Речей больше не произносили. Вождь дал команду, и все начали есть.
– Гляди, перед едой не помолились, значит, еще не христиане.
– Да, конечно. До Рождества Христова знаешь еще, сколько сотен лет.
– А, может, даже и тысяч.
– Во-во.
– Аркаша, ты у нас самый умный. Ты решил, как мы будем расспрашивать о нашем клиенте?
– Вообще-то размышлял немного вчера. Я думаю, что лучше всего нарисовать. Интересно, а у них бумага есть?
– Только туалетная.
– Ага, крапива называется.
– Да ну вас, пустобрехи. Я серьезно.
– Можно с березы бересту оторвать. Здесь берез много вокруг.
– Я думал об этом, но кора мокрая, на ней шариковая ручка писать не будет.
– Эх, ты, а угольки зачем?
– О, точно. Ник, не в службу, а в дружбу, сделай кусочек бересты. Ты с ножом так чудесно обращаешься.
– Ох, и льстец ты, Аркаша. Будет сделано, не беспокойся.
Пока все потихоньку ели, Ник успел сходить и вернуться с большим куском березовой коры и несколькими угольками.
– На, Айвазовский, рисуй.
Аркадий встал, забрал письменные принадлежности и подошел к вождю. Вождь, увидев это, пододвинулся, давая место рядом с собой. Аркадий уселся, разложил перед собою кору и, чтобы она не скручивалась, придавил ее по сторонам кубками с медом.
– Хорошо, что вожди не были такими чванливыми и гордыми, как князья в средние века. Такое нахальство запросто могли бы оценить, как наглость, с вытекающими отсюда последствиями.– Подумал Андрейчиков, любящий почитать в свободное время книги про историю Руси.
– Понимаешь, уважаемый, нас здесь шесть человек.– Сказал Аркадий, рисуя на бересте шесть фигурок.– Вот шесть плюс один. Обведу его в кружочек и поставлю знак вопроса. Вот видишь, шесть человек – это мы. – И он обвел всех членов экспедиции рукой.– Этот где? Где? Понимаешь? Нет его. Ты знаешь что-нибудь о нем?
Аркадий тыкал пальцем то в вождя, то в нарисованного человечка, то, разводя руками в стороны, пытался показать, что не знает, где их еще один человек. Вскоре они сообразили, что к чему. Из их объяснений стало ясно, что они его не видели и даже не слышали. Как вариант они показали куда идти. Собственно, это направление и было, куда хотели идти и спасатели. Поев, поблагодарив за еду, они объяснили, что должны идти на поиски товарища. Прощание было очень теплым: на проводы вышло все население деревни. В отличном настроении великолепная шестерка решила пройти еще километров пятьдесят и, если не будет никаких следов пребывания клиента, идти назад. Пройдя километров восемь или десять, они вышли из очередной небольшой рощи и увидели огромное поле, по которому тремя колоннами шли воины в звериных шкурах. Все и внешний вид, и одежда, и сама аура войска говорило, что это идут завоеватели.