<p>
- Жизнь феи - ее магия, - пояснил Улаф. - Они умирают, когда тратят ее всю. Поэтому феи никогда не превращают свой нос в хобот и не щекочут им друзей...</p>
<p>
Эта фраза явно предназначалась Альке.</p>
<p>
- Феи занимаются чудесами, только чудесами. Создать плащ неуязвимости. Сделать тебя волшебником...</p>
<p>
- Пыльца фей их магия, да? - понял Дитц.</p>
<p>
- Их магия и их жизнь, - важно кивнул Улаф.</p>
<p>
- А у тебя она в пробирке за стеклом стоит, - заметил Алька.</p>
<p>
- Феи продают пыльцу, но не всякому, а только тому, чьи намерения чисты...</p>
<p>
- Продают? - в один голос ахнули Дитц и Алька.</p>
<p>
- Свою жизнь?!</p>
<p>
- Что вас так удивляет, мальчики мои? - приподнял бровь Улаф. - Разве люди не делают так же? Жизнь людей измеряется временем, разве мы не продаем свое время за деньги?</p>
<p>
Под таким углом Дитц на это на все не смотрел.</p>
<p>
- А зачем тебе пыльца фей? - поинтересовался Алька, повернувшись к Дитцу.</p>
<p>
- Чтобы расколдовать всех превращенных в камень.</p>
<p>
***</p>
<p>
- Сколько их? - тихо спросила Алинари.</p>
<p>
- Много, - покачал головой Дитц. - Но ведь можно собрать фей... я бы никогда не посмел просить о таком только вас!</p>
<p>
- Речь идет о моих подданных, - сказал Рагнборг. - И корона заплатит за них.</p>
<p>
- Я соберу круг фей, - решительно сказала Аламера. - Но вы знаете наши условия. Такая сила дается лишь в руки человека, намерения которого чисты. Просящий должен пройти испытание светом.</p>
<p>
- А это что? - с легким испугом спросил Дитц.</p>
<p>
- Пламя, через которое ты должен пройти, - пояснила Аламера. - Но оно не обожжет чистого душой.</p>
<p>
- Сложно, - признался Дитц. - Вот к примеру шея - глянешь в зеркало и сразу видно, чистая она у тебя или нет. А откуда я знаю, душа у меня чистая, или как.</p>
<p>
Аламера улыбнулась, а фея Алинари совершенно не по-фейски хрюкнула.</p>
<p>
- Наставник, может вы сходите? У вас-то душа точно чистая!</p>
<p>
Улаф внезапно порозовел:</p>
<p>
- Умеешь же ты делать людям комплименты, Дитц. Не бойся ничего, тебя не тронет пламя.</p>
<p>
- Я заколдовал Паскуле проклятьем тухлой котлеты. Обманул Юлиуса и Ольгерду. Превратил Манфридуса в камень, когда тот был пьяный и беспомощный. И перед этим... колдун приказал мне натравить Рокамору на узников - они тоже стали камнем, я знал, что их можно расколдовать пыльцой фей и думал это будет просто, а это, оказывается, непросто... - сбивчиво заговорил Дитц. - А еще я убежал из дому в другой мир, чтобы не объясняться с теткой за двойку, обидел Машку и Аньку... Я точно не пройду через это пламя.</p>
<p>
- Мы же писали письма твоей тете, - сказал Улаф.</p>
<p>
- Только ее это точно не успокоило! - выдохнул Дитц.</p>
<p>
- Я знаю, - глубоко вздохнул Улаф. - Женщину, чей ребенок пропал невозможно успокоить письмом. Мы все очень виноваты перед ней - и я тоже.</p>
<p>
- И я, - негромко сказал король. - Я тоже виноват перед ней - и очень хорошо понимаю, что она чувствовала.</p>
<p>
- Через пламя никто не пройдет, - подвел итог Дитц, у которого защипало в глазах. - Люди, гномы и герои останутся камнем. Слушайте, а давайте Альку отправим, он-то точно чистый!</p>
<p>
- Я портал украл, - испуганно признался Алька. - И шоколадный торт с кухни стелепатировал... А еще лазал по крышам, хотя мне запретили и Хильдину фарфоровую собачку в ручей уронил, а потом соврал, что в глаза ее не видел...</p>
<p>
- Да это испытание светом хоть кто-нибудь, хоть когда-нибудь проходил? - взвыл Дитц. - Или его только грудной младенец пройти может?!</p>
<p>
- Проходил, - мягко сказала Аламера. - И вы тоже сможете его пройти. Куда хуже, когда человек не может вспомнить за собой прегрешений.</p>
<p>
- Почему? - удивился Алька.</p>
<p>
- Если человек ничего за собой не помнит - значит, его совесть крепко спит.</p>
<p>
</p>
<p>
***</p>
<p>
</p>
<p>
Сбылась мечта идиота - та самая Чаша Пламени находилась не где-то, а в Академии Доброго Волшебства. Дитц помнится, хотел на нее посмотреть? Ну вот, пожалуйста, очень может даже, что это вообще последнее, на что он посмотрит.</p>
<p>
Под копытами пегаса расстилалась бескрайняя гладь Чародейского озера, Алинари звонко хохотала впереди - полет явно доставлял ей удовольствие.</p>
<p>
Дитриху летать на пегасе совершенно не понравилось. Движения крыльев вверх-вниз слегка покачивали волшебную лошадь и... в общем, хорошо, что пегасы - очень чуткие и понимающие животные - тот, что вез Дитца сам понял, что пора приземлиться, и дать всаднику возможность поделиться своим внутренним миром с миром окружающим.</p>