Так я должен был отделаться парой дней без доступа к Книге, а вот «продержи» я нас там… на Четвертой… еще хотя бы секунду…
Все могло закончиться очень плохо.
— Что-то случилось? — Софи придвинулась ко мне ближе, заглядывая в глаза. — Ты куда тогда ходил перед обедом? Ты с тех пор какой-то странный… в смысле, еще более странный чем обычно…
— Сочту за комплимент.
— Алекс, я серьезно вообще-то.
Я вздохнул. Уж если она на свой сочувственно-понимающий тон перешла…
— Это стенд той девушки из бассейна, — признался я.
Тут дело даже не в братских чувствах было. Один Мастер Перемен другому Мастеру Перемен не должен врать. Софи, конечно, пока только узнала о Книге, так что в чем-то я ее мог оберегать, но делать так всегда было нельзя. Могло отрицательно сказаться на ее прогрессе.
— Той… той из-за которой ты кукарекал?! — воскликнула она.
Пара проходивших мимо нас седовласых грандов неодобрительно покосились в ее сторону.
— Ты кричать про это будешь?
— Буду, если понадобится, — строго ответила она. — Так, и чего ты натворил?
— С чего ты вообще взяла…
— Алекс!
Я поморщился.
— Попытался узнать, кто она.
— С помощью своих штук…
— Да.
После этого сестра посмотрела на меня с явным укором.
— Эй! — возмутился я. Это уж пигалица лишнего дала. — Не из любопытства же! Возможно, — я помедлил, — возможно она или ее семья как-то связаны с тем, что произошло в Библиотеке.
— Она? — это Софи явно очень удивило. — Но ведь ты сам говорил, что тому месту сотни лет.
По правде я уже не особо в это верил. С другой стороны… сам-то я на сколько выглядел?
— И ты узнал что-то? — спросила Софи после паузы. — Про нее?
— Только догадки.
Про свою мысль насчет Ротшильдов я даже упоминать не стал, слишком это было пока умозрительно.
— Понятно… — протянула Софи после паузы. — Значит, с ней самой это вообще никак не связано, все из-за Библиотеки?
Тон ее голоса вроде остался прежним, а вот взгляд неожиданно сделался хитрым. Я поначалу даже не понял, о чем она.
— Ну, да.
— И одной из твоих многочисленных девушек ты ее делать не собирался? Потому наверное, и правителем хочешь стать или государем, чтобы сразу несколько жен можно было завести?
Она покивала своим собственным выводам. Я даже возразить ничего не успел.
— Все понятно с тобой.
В немом восхищении я посмотрел на нее.
— Жена — штука полезная, — сказал я. — Сгодится в хозяйстве. А уж парочка…
— Что?! — тут же возмутилась Софи, но потом заметила мое несерьезное выражение и тут же попыталась стукнуть.
— Ладно-ладно! — отпрыгнул от нее я. — Предлагаю вернуться к стенду, а то ведь мне еще государем становиться…
— Ах ты!..
В следующие два дня Яна так и не вернулась. Я попытался найти хоть какую-то информацию, но не особо преуспел. В сети, что о Шапошниковых, что о Тихоновых упоминания были минимальные, Коул тоже с ходу ничего не ответил. Забивать я на это не собирался, но ощущения подсказывали, что тут стоило немного выждать. Тем более, что и мне, и всем, кого я мог этим подпрячь, без того было чем заняться.
Эти два дня мы с Софи провели активно дорабатывая презентацию. Сестра стремительно развивала свои способности конферансье, а я вносил в полосу препятствий игровой элемент. Теперь, по желанию, испытуемый мог выбрать усложненный режим прохождения.
— Не для сосунков! — добавляла иной раз Софи, входя в раж.
В этом режиме нажатия не на те кнопки и наступания на неправильные панели сопровождались несильными ударами током. Чем больше ошибок — тем сильнее удар. Участники-влияющие начинали хитрить, используя при прохождении стихийные щиты и защитные способности… но свои удары получали все равно. Во второй комнате я добавил фотоэлементы в стены. Пересекая их, участник вызывал выстрел Парализатора, от которого мог успеть уклониться. Если не получалось, тоже получал штрафное очко.
Экраны на павильоне стали куда крупнее и обзавелись динамиками. И к концу второго дня около стенда уж собралась небольшая кучка зрителей, болеющая за каждого, кто отваживался зайти на полосу.
О том, что это позволит нам выйти в лидеры, пока рано было говорить. Стенд Соловьева с водой, тот же стенд-ателье Аль-Сауд — не королевской семьи, а какой-то нижней ветки — и еще несколько стедов — внимания привлекали больше, но начало было положено.