— И что теперь? — Андерсон щёлкает пальцами перед самым носом напарника, но тот лишь молча подходит к девушке, сжимая ладонью её локоть. — Что ты делаешь, Коннор?
— Я видел её глазами, сканируя память, — наконец, отвечает андроид, разжимая ладонь и делая шаг назад.
— И что ты там видел? Надеюсь, не видел… Э-э-э… — Хэнк и сам не знает, почему несёт подобную чушь. — Видел подозреваемую?
— Да, — Коннор кивает, а голос искрится нотами увлечённости от того, что он напал на след. — Да! Это Трейси с синими волосами. Она прошла в ту комнату.
И когда за первой кибердевочкой приходится арендовать вторую, а затем третью и четвёртую, чередуя их темнокожим парнем, Хэнк возводит взгляд к потолку, готовый в любую секунду взвыть волком, если Коннор подойдёт хотя бы ещё к одной стеклянной витрине. Но тот лишь упрямо идёт к уборщику, а затем касается ладонью его плеча, на несколько секунд застывая без движений.
— Я знаю, где она! — он ведёт себя так, словно впервые попал на место преступления и без чьей-либо помощи нашёл очень важные улики. Хэнк не может не согласиться с тем, что пластиковый парень знает своё дело. — За мной!
— Чтоб меня, — лейтенант издаёт тихий смешок. — Мной теперь командует андроид.
Андерсон удивлён и не признать этого не может. В конце концов, подобное взаимодействие Коннора с другими андроидами он видит впервые. И когда они выходят через дверь для персонала и останавливаются у закрытой двери складского помещения, Хэнк вновь удерживает Коннора за плечо и достаёт пистолет.
— Дальше я сам, — как это наивно и глупо думать, что безоружный Коннор, оставшись за его спиной, окажется в безопасности или не сможет себя защитить. Это ведь чёртов прототип, аналогов которому ещё не создали. — Смотри в оба.
И смотреть в оба приходится самому, когда из ровных рядов девушек-андроидов на Коннора выпрыгивает рыжеволосая, желая сбить напарника с ног. Пистолет не помогает. Его едва не выбивают из рук, а Коннор валится через железный стол, когда Трейси с синими волосами замахивается отвёрткой явно не с добрыми намерениями. Звук перевёрнутого ящика для инструментов оседает на стенах, и Хэнк чувствует, как летит в стену, не удерживая пистолет в руке. Коннор бросается к нему, но обе девушки уже действуют заодно, осыпая напарника ударами. Андерсон, слыша звон в ушах от удара о стену, лишь наблюдает за тем, как три андроида сходятся в драке.
Коннор не зря зовётся исключительным и единственным в своём роде. Его движения и удары молниеносно-чёткие и яростные, не оставляющие шансов на победу. Будь две Трейси обычными людьми, Коннор уложил бы их одним ударом. Но действовать сразу против двух андроидов оказывается сложно даже ему. Он пропускает удар, когда мусорный бак летит в голову, а тело падает на спину, поднимая облако снежной пыли. Хэнк лишь видит вскинутый пистолет и боевую стойку, когда рыжеволосая девушка уже в опасной близости, готовая нанести решающий удар. Хэнк не уверен, что Коннор не выстрелит. Суровая решимость на лице его говорит лучше любых слов. Но пуля не вспарывает воздух, а выстрел не разносится оглушительным эхом. Коннор опускает пистолет, чтобы принять удар Трейси на себя и свалиться на спину. Он не выстрелил. Хэнк, к своему удивлению, облегчённо выдыхает.
— Когда человек сломал ту Трейси, я поняла, что он сделает это и со мной, — синеволосая делает шаг к Коннору, неотрывно смотря в глаза. — Я умоляла его перестать. А потом сжала руками его горло и держала до тех пор, пока он не затих. Я не хотела его убивать. Я просто сама хотела жить.
Хэнк поднимается на ноги, замирая чуть поодаль от напарника. А Коннор, кажется, и не дышит вовсе, будто у него произошёл очередной программный сбой. Андерсон едва не давится собственным вдохом, когда девушки перед ними соединяют руки вместе, переплетая пальцы. Нет, такого ведь не может быть. Такого не должно быть. Они не люди, они не должны себя так вести. Но Хэнк видит всё своими глазами. И это выбивает почву из-под ног.
— Я лишь хотела вернуться к своей любимой. Забыть о людях. Навсегда.
А потом они обе бегут прочь, оставив Хэнка наедине с Коннором. Тот растерян и всё ещё сжимает в руке пистолет, а сенсор на виске мерцает жёлтым. Андерсон хмыкает, хлопая парня по плечу, и тот смотрит туда, где скрылись две Трейси. В глазах его непонимание граничит с потрясением. Будто фундамент его убеждений только что треснул, оставив после себя одни лишь тщетные попытки склеить всё заново.
— Наверное, всё это к лучшему, парень.
Хэнк хмыкает, а Коннор смотрит на него всё так же растерянно, переводя взгляд себе под ноги. Сенсор его всё ещё горит ярко-жёлтым, когда андроид молча протягивает напарнику пистолет и разворачивается, направляясь к выходу. Он выходит в зал, а в глазах его уже не горит огонёк любопытства, заставляющий озираться по сторонам.
Они молчат и в машине, пока Хэнк не останавливается возле небольшого парка, с которого открывается вид на реку и город. Андерсон выходит на улицу и громко хлопает дверью, оставляя Коннора наедине с тяжёлой музыкой, которая оседает внутри салона, но не оседает в голове самого андроида. Он явственно видел в руках напарника бутылку виски. Выжидать пять минут не составляет труда, а затем Коннор позволяет холоду осесть на сенсорах кожи, когда следует примеру напарника, покидая нутро автомобиля.
Найти лейтенанта совсем не сложно. Он сидит на скамейке, сжимая в руке бутылку алкоголя. Подавленный вид его отзывается в Конноре подобием тревоги.
— Красиво здесь, не так ли? — Хэнк делает глоток виски. — Я часто сюда приходил до того…
Коннор ждёт продолжения ответа, но Андерсон тяжело вздыхает, будто забывая про сказанное. Ветер шелестит в пожухлой листве деревьев, а редкие белые хлопья снега падают с неба, оседая на одежде и волосах.
— Позволите задать личный вопрос, лейтенант? — вкрадчиво интересуется Коннор, скрещивая руки на груди и заглядывая в глаза напарника.
— Вы все любители личных вопросов, или ты один такой уникальный?
— Фотография ребёнка на вашем кухонном столе. Это ведь был ваш сын?
— Да, — Андерсон кивает, отводя взгляд в сторону. Будто сказанные слова даются ему с трудом. — Его звали Коул.
Коннор молчит, несколько секунд разглядывает эмоции на лице напарника, а затем отходит к металлическому забору, за которым начинается река. Вслушиваться в тишину ночного города приятно. Есть только ты и маленький мирок под названием «здесь и сейчас». И есть сломленный человек, который глушит свою боль до алкогольного беспамятства.
— Вы чем-то обеспокоены, лейтенант? — Коннор пытается понять, какие эмоции гложат Хэнка изнутри. Похожи ли они на те, что всё чаще и чаще вспыхивают в нём самом? Ему нужно понять, чтобы различить грань собственной фальши. — Вы словно не в себе.
— Те девчонки… — бросает Андерсон задумчиво. — Они словно были… Влюблены.
— Не думал, что вас сумеет выбить из колеи нечто подобное, — Коннор щурится, а в глазах напарника мелькает желание послать его куда подальше. — Это с вашей-то неприязнью к андроидам.
— Со мной и так всё ясно, — Хэнк делает новый глоток виски, а затем поднимается со скамьи. — А что насчёт тебя самого, Коннор? Ты выглядишь и говоришь совсем как человек, но кто ты на самом деле? — Андерсон смыкает губы в упрямую линию. — Ты ведь мог пристрелить их. Почему ты этого не сделал, м? Что-то сломалось в твоей идеальной программе?
Коннор различает злость в его голосе. Различает гнев по ощутимому толчку, который приходится на плечо, заставляя его невольно сделать шаг назад по инерции собственного тела.
— Почему ты не выстрелил?! Проснулась сраная совесть?!
— Нет… — выходит слишком резко, слишком непозволительно эмоционально, а перед глазами вновь предстаёт тот самый момент. Момент его собственной истины. — Я просто решил не стрелять, — Хэнк стискивает зубы то ли от холода, то ли от нервного перенапряжения. Он выведет поганца на чистую воду. Сомневаешься сейчас, значит скоро быть тебе девиантом. — Я… Я не хотел их убивать.