— Я не думаю, что…
— Нет, помолчи, пожалуйста, — Хэнк не перестаёт улыбаться, а Коннор непонимающе вскидывает бровь. — Ты слишком много думаешь. Наверняка сейчас расставляешь в голове какие-нибудь заумные цепочки своей социальной адаптации, пытаясь логически объяснить всё то, что происходит с тобой. Логика твоя уже давно послала тебя к чёрту, сынок. Я вижу это по твоему лицу. Мне даже не нужен диод на твоём виске, чтобы понять очевидное. Всё и так предельно ясно.
— Я не знаю, как поступить и что с этим делать, — Коннор вздыхает, а с лица Хэнка сползает улыбка, уступая место задумчивости. — Но вы не удивились.
— Чему?
— Тому, что это девиант, за которой мы гонялись.
— Я ненавидел андроидов, но теперь живу в одном доме с тобой. Ну, не считая Сумо, — Хэнк издаёт тихий смешок. — И не променял бы тебя на всех грёбаных людей этого гниющего мира. Я рад, что ты теперь не одинок.
— Я и не был, — Коннор улыбается краешком губ. — Благодаря вам.
Хэнк добродушно усмехается, а в смеющихся карих глазах напротив слишком много трепетной и чистой благодарности, от которой в груди старого полицейского что-то начинает отчаянно щемить. Нечто подобное можно увидеть лишь в глазах ребёнка, не познавшего ещё тягот жизни, не превратившегося в циничного взрослого, которого не заботит агонизирующий вокруг него мир. Андроиды — творения человечества, его чистая и не запятнанная пороками цивилизации лучшая часть. Хэнку кажется, что кто-то наверху дарит этому миру последний шанс на спасение. Просто каждому нужно найти своего Коннора, который подаст руку помощи, не позволяя упасть в пучину отчаяния.
— Получается, что мы нужны были друг другу? — Хэнк хмыкает, улыбаясь. — Старый коп, тонущий в стакане с виски, и несносный андроид, который послал нахрен своих создателей, став больше человеком, нежели машиной.
— Не могу не согласиться.
— Обмен любезностями прошёл на ура, — Хэнк делает глоток уже почти остывшего кофе. — Но как долго ты уже знаком с этой Карой? В смысле, как долго вы встречаетесь?
— Два месяца и шесть дней, — Коннор на мгновение отводит взгляд в сторону, будто перепроверяя точность информации в своей голове. — После нападения ФБР на Иерихон, я попросил Маркуса спрятать их, но не говорить мне, где именно. Я ведь всё ещё мог быть скомпрометирован Киберлайф. Да, каждый из нас мог умереть, но всё обошлось. Маркус победил. А через какое-то время сообщил, где всё это время жили Кара с Алисой.
— И как всё прошло?
— Было сложно, — Коннор взволнованно выдыхает. — Я лишь хотел помочь, искупить вину за то, что едва их не убил. Ведь именно страх быть пойманной охотником на девиантов, гнал её прочь из города. А потом… Я снова не знаю, как это объяснить, хоть и испытываю к вам похожие эмоции.
— Нет, парень, — Хэнк улыбается, отрицательно качая головой. — Мы с тобой семья другого плана. Как лучшие друзья, напарники, или как сын и отец, например. Да, это можно обозначить любовью, привязанностью и взаимоуважением, но то, что ты явно испытываешь к той девушке — любовь совсем другая. Я вижу по твоим глазам, что это загоняет тебя в тупик. Ты чувствуешь, но подсознательно боишься собственных эмоций, ведь столкнулся с подобным впервые. Ты хочешь быть рядом? Ищешь новых встреч в надежде снова увидеть её?
— Да, — Коннор кивает, а затем на мгновение лицо его омрачает тень задумчивой растерянности. — Ведь это не может быть изначально заложено в программе?
— Да к чёрту эту твою социальную адаптацию, сынок, — Хэнк кривится, тяжело выдыхая. — Киберлайф здесь совсем не при чём. Это чувствуешь именно ты. Ты живёшь здесь и сейчас, не подчиняясь их приказам и программе, которая могла решать всё за тебя, подставляя единственно нужные алгоритмы поведения. Забудь про прошлое и живи только настоящим. Не бойся эмоций, которые обуревают тобой. Люби, если чувствуешь, что это правильно. Ведь насчёт меня ты не сомневался. Не сомневался, когда делал выбор между моей жизнью и свободой для андроидов в башне Киберлайф. Поэтому я не сомневаюсь в тебе. Не сомневаюсь в том, что все твои чувства к той девушке настоящие.
— Спасибо, — голос Коннора едва заметно срывается от волнения, но парень улыбается уголками губ, а в глазах его концентрация счастья выливается на самого Хэнка, заставляя улыбнуться в ответ. — Мне было важно узнать ваше мнение. Понять, что не станете осуждать мой выбор.
— Никогда, — уверенно бросает Хэнк, смотря Коннору в глаза. — Мы с Сумо всегда будем здесь и на твоей стороне баррикады, что бы ты ни решил. Ведь для этого и нужна семья.
— И я благодарен за это, — Коннор улыбается вновь, бросая взгляд на часы. — Я ведь уже говорил, что рад знакомству с вами, Хэнк?
— Да, кажется мне, что это уже сказано тобой в сотый раз.
— Ничего не могу с собой поделать, — усмехается Коннор, бросая взгляд на откупоренную бутылку пива. Хэнк закатывает глаза, тихонько хмыкая.
— Свой многозначительный взгляд оставь при себе, парень, — беззлобно бормочет Хэнк. — Обещаю завязать, если познакомишь меня с ней.
— Ультиматум, Хэнк? — Коннор вскидывает бровь, смотря на Хэнка с наигранно возмущённым прищуром. — Но я согласен. В конце концов, я и сам хотел это предложить.
Коннор улыбается по-солнечному лучисто, смотря Хэнку прямо в глаза. А через несколько дней, когда закатное солнце искрящимися огненными бликами оседает на поверхности паркового озера, улыбку не может сдержать уже сам Хэнк, наблюдая за тем, как Коннор и Кара держатся за руки, замирая у берега озера. Андерсон слышит заливистый смех Алисы и радостный лай Сумо, когда девочка бежит к ним, а Коннор ловко подхватывает ребёнка на руки и усаживает на плечи, будто спасая от щенячьего восторга любвеобильного Сумо. Хэнк замечает, как доверчиво заглядывает в глаза парня Кара, улыбается мягко и счастливо, а тот свободной рукой обнимает её за плечи, целуя в макушку.
Если бы несколько месяцев назад кто-то сказал Хэнку, что андроиды способны проявлять человеческие любовь и заботу, он бы наверняка засмеялся шутнику прямо в лицо и послал его куда подальше. Наверняка ещё плюнул бы в спину, назвав идиотом. Но сейчас, смотря на счастливых девиантов, идущих в его сторону, Андерсон способен только улыбнуться в ответ, радуясь, что Коннор не будет один, когда время на часах жизни старого полицейского окончательно остановится на точке невозврата.
Хэнк лишь надеется на то, что люди научатся смотреть на собственные творения без страха и желания вновь их поработить. Надеется, что Коннор нашёл себя настоящего, оставив позади страхи и сомнения, навязанные корпорацией Киберлайф. Хэнк ловит на себе тёплый взгляд карих глаз и улыбается в ответ, одобрительно кивая.
Всё именно так, как и должно. Ведь у некоторых историй обязан быть счастливый финал. И Коннор явно заслужил свой собственный, не омрачённый больше тяжестью потерь и смертью, дышащей в спину. Мир в кои-то веки протянул им руку помощи, а не уставился на собственные творения сквозь дуло пистолета. И если человечество вновь решит поиграть в палачей, Хэнк, смотрящий на счастливого Коннора, точно знает, чью сторону выберет.
========== Часть 13 ==========
Комментарий к
Мда, что-то я не могу расстаться с ними. Ну вот никак. Надеюсь автор не надоел вам своим завершённо не завершённым фиком :D
Freshlyground - I’d like - как капля ангстового вдохновения и мокрых от слёз платочков, ыхх.
Ночной Детройт всегда нравился ему больше, чем при свете дня. В мрачной тьме, музыке из наушников и кислотных красках неона он находил успокоение, которое потерял уже очень давно. Когда это было? Дни. Недели. Месяцы назад? Потерял себя там, где кончается существование каждого списанного в утиль андроида — на свалке, в которой горы пластиковых трупов тянутся к синему небу, будто ища в нём освобождение от вечных мук собственного искалеченного разума. Пленники своих же мыслей и страхов, разобранные на части и лишённые способности отключиться навсегда.