– Ага, щас! Делать нечего! – Гайдук выпустил по сунувшимся вперед немцам длинную очередь, остановился, крикнул, не оборачиваясь: – Идите! И правда ведь колечко, командир!
– Мы спорить будем?
– Ну и не спорь! Миша, времени нет!
Только не было уже не только времени. Услышав выстрелы с противоположной стороны, Сотник отчетливо понял: еще немного – и у них не остается выхода. Совсем уже ненужное закрутилось в голове: вот он, наш последний и решительный… Совсем близко рванула граната. Недолет…
Узнав о том, что на том участке, где под утро противнику удалось вклиниться до километра, вспыхнул начатый неизвестно кем бой, подполковник Борин почему-то не сомневался – это возвращается группа Сотника.
И хотя кто-то предположил, что может пробиваться какое-то подразделение, отрезанное от своих в результате утренней атаки немцев, командир полка готов был согласиться скорее с начальником разведки. Возможно, на мнение комполка как-то повлияло присутствие в штабном блиндаже генерала Виноградова, но точку в коротком споре поставил все-таки он:
– Я не думаю, товарищи офицеры, что сейчас имеет значение, с кем именно ведут бой немцы, – он говорил уверенно, отрывисто, чеканя фразы и при этом обращаясь все-таки к генералу из штаба фронта, словно призывая его в свидетели или в единомышленники – так, во всяком случае, показалось Борину. – Вытеснив в результате атаки наши части с занимаемых на этом участке позиций, противник прекратил атаку, чтобы как следует закрепиться на новом рубеже. Да, вполне вероятно, что это кто-то из наших. Отрезанных атакой всего, – он взглянул на часы, – три часа назад. За это время расположенные вот здесь, – комполка указал на карте, – наши подразделения после перегруппирования планировали перейти в контратаку и вернуть утраченные позиции. Подобного приказа пока не отдавалось. Получается, в любом случае в бой вступили наши. Откуда взялись, кто – вопрос не для обсуждения здесь и сейчас. Даже если это – не группа Сотника, поддержать прорыв все равно нужно. Вопрос – как.
Комполка перевел взгляд на начальника штаба.
– Перегруппировка еще не закончена, товарищ полковник, – сказал тот. – Если в ближайшее время отдать приказ и перебросить…
– Отставить ближайшее время! – прервал его комполка. – Активность отмечена всего двадцать минут назад, тут немец на полкилометра кругом! Их уже в кольцо взяли, или вот-вот возьмут! На принятие решения у нас с вами от силы минут десять!
Борин кашлянул, обращая на себя внимание.
– Разрешите?
– Давай.
Подполковник подошел к карте.
– Вот сюда, как раз рядом с интересующим нас местом, переброшена отдельная штрафная рота.
– Нашего полка?
– Так точно. Не хочу сейчас долго объяснять, но, думаю, все и так понятно: направить туда штрафников – самый подходящий вариант. Им терять нечего, они на любой прорыв пойдут.
– Ну, так поднимайте штрафников! – это уже звучало как приказ. – Кто там комротой? Свяжите меня с ними срочно! Что-то еще, Борин?
– Есть одно соображение… Это же штрафники… В основном – контингент еще тот, уголовники…
– Ну и что? Сам же предложил! Думаешь, не выполнят приказ?
– Это – особый контингент, товарищ комполка, – гнул пока что не очень понятную линию начальник разведки. – Когда такое дело, верная смерть – не пойдут. В смысле – могут не пойти. Им ведь, как я уже говорил, терять нечего…
– Брось кота за хвост тянуть, Иван Игнатьевич! – не выдержав, вклинился в разговор Виноградов. – Время уходит, дело говори!
– Я и говорю: штрафники – больше в компетенции особого отдела. Думаю, старший лейтенант Алферов найдет для них нужные слова.
Теперь все посмотрели на присутствующего здесь полкового особиста, до этого момента тихо стоявшего в дальнем углу.
Все – кроме генерала Виноградова. Он впился взглядом в Борина, и подполковник выдержал, не отвел глаз, не отвернулся. Тогда взгляд отвел Виноградов, успев все-таки заметить, как начальник полковой разведки в последний момент не сдержался – улыбнулся краешком рта.
Тем временем командир полка уже отдавал распоряжения.
– Все понятно, старший лейтенант?
– Так точно. Но как начальник особого отдела НКВД я должен поставить в известность…
– Вы должны выполнять приказы старшего по званию! – генерал Виноградов, снова вмешиваясь, подался всем корпусом вперед, даже подвинув при этом плечом комполка. – Особый отдел фронта будет уведомлен о том, что ты, старший лейтенант, сейчас отправляешься выполнять особое задание. И, может быть, даже совершишь подвиг. Дайте особый отдел! – он взглянул на комполка, тот молчаливым жестом отдал распоряжение, и начальник штаба сразу же снял трубку полевого телефона.