Когда мы въехали в пределы Лангаты, я обратил внимание, что наш шофер осматривается с любопытством.
— Не правда ли, шикарный район? — сказал я.
— Да, сэр, — согласился он, кивнув головой. — Я сюда заезжаю не так уж часто.
Дом, в котором жили Йен и его жена Ория, журналистка, был не так кичлив, как его соседи. Он был построен из дерева, а не из кирпича или камня, и не имел ограды по периметру. Хозяева оказали нам теплый прием, тем более что последний раз мы виделись с ними не далее как на встрече в Оттаве 16 месяцев назад.
Йен и Ория посвятили свою жизнь изучению африканского слона и за последние 15 лет написали много книг и участвовали в съемках многих фильмов о дикой природе. Недавно они выступили с публичным осуждением торговли слоновой костью, приводящей к исчезновению сломов, за что были подвергнуты остракизму рядом других экспертов, которые более симпатизировали торговцам. За бокалом холодного лимонада мы поведали чете Дуглас-Гамильтон о ваших открытиях в Дубае и Гонконге. Супруги Дуглас-Гамильтон слушали нас с большим интересом.
— Так с какой целью вы приехали в Кению? — спросил Йен, когда сюжет о семье Пун был в основном исчерпан.
— Мы решили, что настало время больше узнать о торговле костью в самой Африке, — ответил Эллан, — мы хотели пойти по следам, о которых мы знаем.
— И хорошо бы поснимать слонов — и живых и мертвых, — вставил я. — Мы хотим добыть достаточно документального материала, который вывел бы на чистую воду браконьерскую охоту за слоновой костью.
Видно было, что Йен засомневался.
— Вы знаете, что вам не разрешат снимать в национальных парках Кении? Правительство сейчас очень блюдет этот запрет. Оно не допускает туда киногруппы, — с иронией улыбнулся он, — могут запросто вытурить туристов из парка, если застукают. Но в любом случае вам не разрешат удаляться от дороги и въезжать в заросли, где и происходит больше всего случаев браконьерства.
Подытожив полученную информацию, мы решили первым делом завести связи в Найроби. Один из тех, с кем мы беседовали, был гид, чей заработок зависел от того, будут ли туристы приезжать смотреть дикую природу и в особенности слонов.
— Теперь хоть плачь, — пожаловался он. — Два месяца назад я был в лагере, и ранним утром мы увидели из нашего лагеря стадо слонов. В половине седьмого я услышал от сорока до пятидесяти выстрелов. Когда рассвело, мы увидели четырех убитых слонов, лежащих в ряд. Бивни у всех были вырублены.
— Как часто вы сталкиваетесь с подобными картинами? — спросила Рос.
— Очень часто. Постоянно только об этом и слышишь. Теперь на вооружении у браконьеров автоматическое оружие — автоматы «АК-47». Они не дают себе труда даже прицелиться, чтобы застрелить животное. Они просто поливают слонов градом свинца и ждут, пока те свалятся. Они не упустят случай.
— А как насчет местного населения? Хотят ли они охранять слонов?
— Некоторые — да. Дикая природа — часть их традиций. Но традиции меняются со временем. Недавно я встретил семнадцатилетнего воина из племени масаи. Мы сидели у костра и разглядывали мой новый кожаный «дипломат»; на нем были картинки пяти крупных диких животных. Он сказал мне, как их называют сами масаи. Но вот носорога он узнать не мог. Боюсь, что они скоро забудут, как выглядят слоны.
Теория ВВФ, что африканцы не хотят запрета на торговлю костью, начала трещать по швам. Здесь, в Кении, где браконьерство ставило под удар благосостояние местного населения, мы слышали очень мало слов в защиту торговли костью. Похоже, даже официальная точка зрения была в пользу запрета. Ричард Лики, известный антрополог и председатель Общества по защите природы Восточной Африки (ЕАВС) недавно обвинил министра природы и туризма в медлительности в борьбе с браконьерами. Директор ЕАВС Неэмия Арап Ротич занимал ту же позицию, что и председатель. «Я лично считаю, что следует ввести мировой запрет на торговлю костью по крайней мере лет на двадцать», — сказал он в частной беседе с нами.
Другая группа — Группа защиты природы при Африканском национальном географическом обществе — также поддерживала эту точку зрения. Ее руководитель Симон Мучиро сказал нам, что их ученый комитет, представленный 37 странами, предложил международный запрет на торговлю костью, пока популяция слонов не будет восстановлена. Похоже, что африканцы стоят-таки за запрет, хотя ВВФ утверждает обратное, Это не первый на нашей памяти случай, когда выводы ВВФ вызывающе не соответствовали действительности.