- А до того?
- Сослали от греха.
- А отдел какой дают?
- Организованная преступность.
Иванянц хмыкнул
- Так ее же нет, в Советском союзе
- Стебать я и сам умею. А это вокруг - что? То чего нет?
- Правда, что с самим Карпецом работаешь?
- Правда
Иванянц вздохнул
- Везет вам, к солнцу близко
- Не завидуй, сгорели многие. Здесь - что скажешь
- А что сказать? Люди разложились в край, увольнять и через одного - судить. Но тогда работать будет некому
Буров подумал - как же так. Придурки столько куролесили стольким людям карьеру сломали, многим и жизни - в чем они были виноваты? В чем он был виноват? За что их всех преследовали. Гнобили, ссылали, заставляли писать рапорты. И в то же время тут...
- Оперативной обстановкой... не вник еще?
- Тут полгода вникать
Буров не удержался
- Слушай, а почему так? Почему это здесь вообще возможно
Иванянц покачал головой
- Ты человек большого народа тебе не понять. В малом народе все знакомы. Как работать, как арестовывать?
- И у вас так же?
- У нас... у нас денег меньше, чем здесь - потому и совести больше. Но если не дать заразе укорот - то же самое через десять лет будет по всему Кавказу.
...
- А потом и по всей стране.
Сергеевы жили в Зугдиди на улице, которая есть в каждом городе Советского союза. Точнее в Зугдиди это был переулок - второй переулок Ленина.
Перед тем как идти, Буров оглянулся на машину - обычный милицейский УАЗ, только верхние части дверей сняты. Это для того чтобы из автомата стрелять, если что.
Докатились, ити мать...
Поднявшись на второй этаж, он позвонил в дверь. Никто не открыл. Он позвонил еще раз, потом постучал. Сильнее
- Нету тут никого!
- Простите, а Сергеевы тут проживают?
Старуха - колоритная, с проседью в волосах, с крючковатым носом - смотрела на него со смесью любопытства и раздражения от того что побеспокоили
- Съехали они!
- Давно?
- Месяц уже!
Буров понял - пустышка. Надо адресное бюро запрашивать. Но верный своему оперскому чутью, поспешил...
- А с вами простите можно поговорить?
...
- Я из милиции. Из Москвы.
- Это с чем?
Буров с сомнением смотрел в вазочку с варением
- Это с грецким орехом.
- С этим варение варят?!
- А как же. Да вы пробуйте.
Буров осторожно попробовал варение из какой-то даже на вид несоветской банки. Вкусно, хотя вкус непривычный, надо признать...
- Так вы значит из милиции... - поинтересовалась старуха
- Из нее самой. А вы своих соседей давно знаете?
- Давно? Ну, почитай еще до войны рядом жили... тут и заселялись.
Буров изобразил удивление. Хотя удивляться было нечему - это в Москве порой не знают как зовут соседа по лестничной площадке. Здесь же - древний город, традиции... стоило ожидать. Повезло можно сказать.
- А сейчас почему тут не живут?
- Да съехали. Тамара Ильинична то на родину вызов получила, вот и отправилась...
Евреи - отказники. Этого только не хватало. Где евреи, там жди неприятностей.
- Одна отправилась?
- А Илью Иосифовича то схоронили.
- Давно?
- Да в том году. Йоська не приехал стервец...
- У них детей сколько было?
- Один у них был. Иосифом звали. Имя у него в честь деда, но получилось, имя как у Сталина, а отчество как у Владимира Ильича
- А Илья Иосифович ... ему сколько было то?
- Как припомнить... с тридцать пятого он.
- Молодой. Что же он?
- Рак, сынок. Раковый он был
- Как же... живешь, живешь...
Помолчали.
- Йоська... любимый сын был. Как они с отцом... хвостиком за ним ходил. Отец тоже для него все делал. На завод водил, в секции устраивал.
- В какие секции? - спросил Буров
- Да вроде в Динамо ходили...
Тир там был. Это точно.
- Как же он не приехал? Не смог?
- Кто его знает, чужая душа... его в последнее время видно не было.
- Говорили о на северах... - подбросил Буров
- Тамара Ильинична говорила... на золото его сманили. Хотел отца спасти этими деньгами... не успел.
- А кто его на север поехать надоумил, не знаете?
- Наверное Гоги, кто ж еще. Он с северов Волгу привез.
- Тут живет? Фамилию знаете?
- Тут, где ж ему еще. Фамилия Николошвили...
В Москве - Буров пошел бы отрабатывать информацию немедленно. Он уже понял, что произошло - Иосиф пытался помочь отцу, нужны были деньги, он завербовался на север. Через знакомых. Там его обломали и поставили на него пропажу оружия - уголовное дело. И поставили перед выбором - либо делаешь то что скажем, либо садишься в тюрьму, а отцу уже никто не поможет. Не может быть чтобы Николошвили не был связан с уголовниками, вопрос в том - какими.
Но это была не Москва, рядом не было испытанных товарищей из МУРа, а был чужой город, чужая республика и может быть чужая страна. Потому что в Советском союзе такого что тут происходит - такого просто не бывает. И потому Буров окоротил себя и решил сначала поднять у местных сыщиков данные на этого Николошвили, если они там есть, взять при необходимости подмогу, и только потом - соваться.