Однако, если все эти разговоры об Иисусе делали их дом мирным, уютным местом для меня, в котором я постоянно находился, то пусть так оно и будет. Но Кевин также говорил об Иисусе, когда он был у меня дома. Так как мы жили достаточно близко друг к другу, он приехал ко мне, и решил остаться на ночь. И как обычно вечером я предложил ему: "Ну что, давай посмотрим "Пятницу, 13-ое". И все те моменты, пока я смотрел как на экране Джейсон рубил, резал одного за другим человека, Кевин в эти моменты постоянно говорил мне об Иисусе.
Это было одной из вещей, чем можно было заняться тем летом. В течение тех летних месяцев я почти не играл на гитаре, постоянно находясь в семье Кевина. Я всё ещё любил музыку и играть на гитаре, но теперь это была не единственная вещь, которой я мог бы занять свободное время.
Затем настал судьбоносный день, когда мать Кевина в буквальном смысле вынула всё из меня. Я был в доме у Кевина, находился в общей комнате, разговаривая с его мамой. По всей видимости, он рассказал ей обо всех этих вещах, связанных со мной — хэви-металле и ужастиках — она только уточняла, действительно ли это так. Затем она сказала: "Иисус Христос — спаситель мира, и если вы чистым сердцем попросите Иисуса о спасении, то он спасёт вас, он придёт и будет жить внутри вас". Вот так всё это и было — я, тринадцатилетний ребёнок без какого-либо религиозного или духовного фона, и эта женщина, которая говорила мне о каком-то парне, приходящем и живущем во мне. Я не понимал, что это вообще значит, но она объясняла мне это так мягко и с такой большой любовью, что это подействовало на меня словно что-то взорвалось внутри меня, потому что всё, что я знал — это то, что мне нравились эти люди, они были очень приятными для меня и я чувствовал себя счастливым, когда я находился с ними.
Я ничего не сказал маме Кевина прямо тогда, и не молился с ней, но ночью, после того, как я вернулся домой, я не мог выкинуть из головы все те мысли и вещи, о которых она мне говорила. Была уже середина самой обычной ночи для меня, я сидел в нашем цокольном этаже, пытаясь опять смотреть ужастики, но я не мог выкинуть из головы её слова. Я только чувствовал общность с Иисусом, и когда я думал о нём, я чувствовал такое умиротворение и любовь во мне, которые я никогда не чувствовал прежде. Это не было каким-нибудь давящим или сильным чувством, но, тем не менее, оно было во мне.
Я был неуверен, что то, что она сказала мне об Иисусе, было верно. После размышлений об этом, я решил, что лучше быть спасённым, чем несчастным, поэтому я решил на всякий случай пойти и помолиться. Я пошёл в ванную, которая была на цокольном этаже и которая всегда пахнула как крем для бритья моего отца, встал на колени на холодной кафельной плитке и произнёс: "Иисус, приди пожайлуста в моё сердце?"
Я в самом деле почувствовал что-то.
Мне было всего тринадцать лет; я не знал, что именно я почувствовал, но я совершенно определённо почувствовал как что-то изменилось во мне. Что изменилось, как мне показалось? Что именно случилось? Что изменилось в том, как я жил? Я не знал, что делать. Мои колени совсем замёрзли от холодной плитки, поэтому я встал и просто продолжал жить дальше. Я не знал это в тот момент, но что-то начало двигаться в моей жизни, что-то, что я буду ещё чувствовать на протяжении примерно двадцати лет своей жизни.
Спустя приблизительно месяц после этого духовного опыта, начался мой первый год старшей школы (прим. ред.: high school — аналогия 10-х, 11-х классов российских школ). Я перестал бывать в доме у Кевина и начал опять опускаться назад, на те мои старые дороги. Кевин и я закончили тем, что мы пошли по различным направлениям, и я никогда не говорил ему, или его маме, о той ночи в ванной, когда я просил Иисуса прийти в моё сердце. Я не знаю точно, почему всё прекратилось; я просто не находил времени для этого. К тому времени, когда снова началась школьная жизнь, Кевин и я больше не были действительно друзьями, и я начал болтаться с различными новыми людьми. Я снова пошёл назад в мою музыку, прямо в металл. Я снова начал жить этой жизнью.
Глава вторая
МЫ ОБЪЕДИНЯЕМСЯ
По прошествии двух или трёх лет после начала моего обучения в старших классах, я уже был знаком почти со всеми парнями, которые, в конечном счёте, сформировали Korn. Пройдёт много времени прежде, чем мы станем одной из самых больших рок-групп на планете, но сначала нам предстояло пережить ряд отдельных событий в течение нескольких лет обучения в средней школе, которые сыграли большую роль в формировании из нас той группы, которой мы стали.
Спустя пару лет после того, как я перестал общаться с Кевином, я познакомился с парнем по имени Реджи Арвизу (прим. ред.: Fieldy). Реджи вместе со мной пошёл учиться в Compton Junior High, но на тот момент мы с ним ещё не были близкими друзьями. Мы были простыми знакомыми в Junior High, мы не проводили время болтаясь друг с другом, мы просто говорили друг с другом время от времени. Обычно я говорил ему о том, что Duran Duran — это отстой и ему пора прекращать слушать их, и начать слушать таких реальных исполнителей как Ozzy и AC/DC.
В то время как я занимался в Junior High своими вещами, Реджи гулял со своим другом, которого звали Джонатан Девис, которого я отчасти тоже знал. Джонатан пошёл учиться в Compton, и иногда после школы, он и Реджи вместе тусовались. У Реджи был этот трёхколёсный ATV (прим. ред.: ATV — мотовездеход, как обычный квадроцикл, только с тремя колёсами) и Реджи за рулём своего ATV был настоящим психом, он катался на нём повсюду. В один из дней, катаясь на своём ATV, Реджи переехал Джонатана (прим. ред.: в книге Хэд дословно не описывает, какую именно часть тела Реджи переехал Джонатану, так что будем считать, что Fieldy отдавил Джонатану ногу). Если вы бы спросили у них, как это произошло, то каждый из них рассказал бы вам свою версию случившегося, относительного того, было ли это несчастным случаем — Джонатан всегда говорит, что Реджи проехался по нему намеренно. Так или иначе, если вы можете назвать их езду на ATV "совместным времяпрепровождением", тогда они действительно вместе болтались.
Когда мы окончили среднюю школу, Джонатан и Реджи пошли продолжать учиться в Highland High School, в то время как я поступил в East Bakersfield High. Мы потеряли контакт на какое-то время, но в течение моего обучения на втором курсе, я виделся с Реджи на вечеринках и это скрепило нашу дружбу. Мне было только пятнадцать, и так как я не мог водить, моя мама подвозила меня до этих шумных компаний по вечерам пятниц. Она думала, что оставляла меня там, чтобы я играл на гитаре со своими друзьями, но в действительности я просто шёл на вечеринки, которые проходили там. Я не играл на гитаре; я просто выпивал и слушал музыку. Именно на одной из этих вечеринок я столкнулся с Реджи, и так как мы оба были рокерами, мы стали вместе тусоваться.
Некоторое время спустя, после того как мы с Реджи стали гулять вместе, я получил своё действительное первое чувство свободы и ответственности, которая идёт с ней. Мне ещё даже не было 16 (прим. ред.: в США, в отличие от России, водить автомобиль можно уже с 16 лет), а мой отец уже сказал мне, что он купит мне любой автомобиль, какой я захочу, но только если он будет стоить меньше 3 000 долларов, будет в хорошем состоянии и с небольшим пробегом.
Отлично, я начал представлять себе как я круто буду выглядеть в Baja Bug (прим. ред.: Baja Bug — лёгкие багги, модифицированные из модели Volkswagen Bug, предназначенные для быстрой езды по песчанным дюнам, пляжам и т. д.), с большими шинами, с одним из тех громких, огромных двигателей, со всеми этими трубами и прочими штучками. Чёрт возьми, как сильно я хотел его. Но, в конце концов, мы решили, что такая машина будет потреблять слишком много топлива, поэтому я передумал.
Я взял Toyota.
Это была не какая-нибудь обычная задрипанная Toyota — это была белая Celica хэтчбек, с автоматической коробкой и открывающейся вверх задней дверью. Я купил её через газету. Это был хороший автомобиль, в хорошем состоянии и цена на него была правильной. И эта самая большая сделка была совершена мной. Одна проблема: никакого стерео.