Шлюпки словно бы обрамляли лагерь с двух сторон. В шалашах вокруг жилища Вандерлинга обосновались героинщики, ближе к шлюпке кучковались хижины волонтеров. Под арсенал для трофейного оружия приспособили простой навес, чтоб каждый мог подойти и взять боеприпасы. Оружия хватало вдоволь, больше чем по три винтовки на нос. По всему биваку дымили маленькие походные очаги. Пища, разумеется, самое больное место! Барт не потерпел бы в лагере каннибализма, но установленное им правило пользовалось всеобщей непопулярностью. В итоге Фрейден перестал утруждаться вопросом, что именно лопают партизаны, регулярно выползая на поиски продовольствия.
Сейчас Барт направлялся к хижинам добровольцев. Оттуда под горячее утреннее солнце выбралось около семидесяти человек. На грубый плац, образованный полукругом хижин, хмурые охранники вытолкнули из отдельной хижины четверых новеньких, подобранных в джунглях патрульными. Еще один легкий штрих: судьба новобранцев вверена исключительно добровольцам. Они же, по мере надобности, контактировали с жителями деревень. Тыквы Вильяма, помимо пускания крови, ни на что больше не годились. Мозги у них прокоптились до кондиции. В конечном итоге, торчков можно убрать со сцены, держа в изоляции, — пусть Вильям управляется с ними сам. В этом есть доля риска, но и некоторые преимущества тоже. Подобное положение оставляло Вильяма в тени, зловещей фигурой где-то на задворках Революции. Тогда как имя Барта Фрейдена летело из уст в уста, вместе с молвой, усердно разносимой добровольцами: «Президент Фрейден, Освободитель, Герой Революции, Человек Который…» Надо уметь вовремя защитить свой тыл — это Фрейден знал из собственного богатого опыта.
— С утром, ребята, — поприветствовал он, когда партизаны выстроились перед ним.
— С утром, Барт! — ответили те хором. Еще одна тонкая деталь: Вильям помешан на чинах и «сэрах», он любил, чтобы его величали «фельдмаршал», тогда как Фрейден — просто «Барт», для всех и каждого, этакий Парень-из-Народа.
— Да здравствует Свободная Республика! — крикнул Фрейден.
— Да здравствует Свободная Республика… — нестройно отозвались сангриане. Жилистый юноша с копной густых светлых волос толкнул к Барту вновь прибывшую четверку. Это был «полковник» Олней, редчайший образец сообразительного сангрианина. Барт уже имел на парнишку виды. Нужно поставить кого-нибудь во главе «департамента» пропаганды и шпионажа, и Олней, за явным недостатком других кандидатур, вполне тянет на эту вакансию.
— Четыре новых, Барт, — сообщил Олней, постаравшись, чтобы слова прозвучали как можно официальнее.
— Да здравствует Свободная Республика! — с воодушевлением прокричали все четверо. Сразу видно, что Олней хорошо их натаскал. Два очка в пользу полковника.
— Да здравствует Свободная Республика, — ответил Фрейден небрежно. — Перед тем как формально принять вас, ребята, в Народную Армию, я должен проверить, зачем сюда явились и чего ждете. Скажите-ка мне, из-за чего вы покинули свои деревни?
— Убивать Киллеры! — крикнул один.
— Убивать Братья!
— Я спасти свою шкуру, — признался низкорослый смуглый парень. — Киллеры взять половина моей деревни прошлая неделя. Я решить, в следующий раз взять меня.
Фрейден улыбнулся. У чувака имелось нечто, похожее на мозги!
— Как твое имя? — спросил он «реалиста».
— Имя Гилдер, Президент Барт Фрейден.
— Барт. Называй меня просто Барт. Я здесь командир только потому, что знаю, как надо действовать. Я совсем не то высшее существо из вашего Естественного Порядка, как пыжатся показать себя Братья. Запомните это! Мы здесь все равны, это одна из тех вещей, за которые мы боремся. Выходит, Гилдер в какой-то степени прав. Мы сражаемся, чтобы спасти наши собственные головы, собственные, подразумевая головы Народа Сангрии. Вот чем занимается Революция. Братство собирается нас всех «вдуть», ну так мы «вдуем» их первыми. Но не путайте средства и цели. Мы боремся за свободу. Свобода означает смерть всем Братьям и смерть всем Киллерам. Но мы сражаемся не просто для того, чтобы убивать, мы сражаемся, чтобы победить. Это не всегда одно и то же. У вас будет множество возможностей убивать Киллеров, но всякий раз вы должны будете подчиняться приказу. Это означает, что вы должны исполнять все, что вам говорят, даже если требование кажется сумасшедшим, даже если потребуется лгать собственному народу. Вы пришли в Армию — и вы уже в Армии. Назад не повернешь. Кара за предательство или неповиновение — смерть. Так вы с нами?