Разговор с Натаном не требовал усилий. Все, что мне было надо, это слушать и тихо завидовать. Почему я не могу вспомнить ни одного анекдота, не могу со знанием дела рассуждать про «хоп» и «рейч», и что хуже — почему я до сих пор девственник? (Только не признаваться, только не признаваться!) В половине пятого за Натаном зашли его приятели, он мило улыбнулся мадам Герде и слинял. Я с, облегчением, стряхнул ксора на пол.
— Ох, непутевый, — вздохнула мадам Герда, вытаскивая пакетики рыбьего корма из лотка с канареечным семенем.
— Зато обаятельный.
— За обаяние денег не платят.
Деньги, деньги! Я понял о деньгах главное: сколько бы ты их не имел, тебе их все равно не хватит. Тогда какая разница, сколько у тебя в кармане — две сотни или миллион?
Был бы я таким, как Натан, если бы не потратил пять лет жизни на Академию, как выяснилось — совершенно напрасно? Если Корпус не захочет меня брать, я буду делать — что? Я никогда не искал альтернативу. Корпус, Корпус и только Корпус, все или ничего. Может ли что-то еще меня ТАК захватить, наполнить жизнь ТАКИМ смыслом? Освоение космоса давно превратилось в огромное торговое предприятие, хороший бизнес. Практичные курсанты парятся в Академии, рассчитывая водить тошнотворно-медлительные транспортники корпораций по заранее рассчитанным маршрутам, жиреть и ждать продвижения по службе. Чуть более амбициозные мечтают о скоростных лайнерах, шикарных эполетах и возможности улыбаться симпатичным пассажиркам, как писанный красавец из рекламы «Комстар». Половина преподаваемых в Академии предметов им не нужны и будут благополучно забыты через пару лет, оставшись разве что на уровне спинномозговых рефлексов. Для того чтобы занять вожделенное место, им нужен диплом, и они его получают. И я ничем не отличался от прочих — без проклятой бумажки мои знания ничего не стоили.
Я не мог больше держать эти вопросы в себе и попытался превратить свои страхи в шутку.
— Интересно, а может найти работу специалист без диплома?
Мадам Герда подарила мне одну из своих странных улыбок.
— На Тассете — нет.
— А не на Тассете?
— Тем более — нет. Во Внешних Мирах никто не станет возиться с недоучкой. Начать с нуля можно клерком, посыльным… Специалист — слишком емкое понятие, дружок. Хочешь пойти учиться?
— А если знания есть, не хватает только бумаги?
Она поджала губы.
— Это теоретический вопрос?
— Нет. У меня один друг есть, он типа…
— М-м, — она понимающе кивнула. — Нужны будут рекомендации, хотя бы какие-нибудь. Зачетка, промежуточный аттестат — что есть. Дальше все будет зависеть от хозяина: захочет — не захочет. Но на Тассете — вряд ли, здесь у нас всем владеют корпорации. Чертовы бюрократы…
Увы, я не слышал ни о ком, кто занимался бы частным галактическим извозом. Насколько мне помнилось, это вообще было запрещено.
— А если через эмиграционную службу?
— Ни-ни, малыш, даже не думай! Это все равно, что Планетарный Контроль. Свяжешься с ними — обратно вернуться уже не сможешь. Ни через пять лет, ни через десять. Проверено. Здесь вербовщик обещать может все, что угодно, а реально контракт продадут с аукциона тому, кто заплатит. И будешь ты всю жизнь работать на дядю. Ты думал, почему от Контроля так бегают? Мой совет, лучше найди место клерка.
— А если, скажем, на Ла-Трассе? — в принципе, моих денег хватило бы даже до Инкона, в один конец, но Ла-Трасс был мне как-то ближе.
Мадам Герда поглядела на меня с интересом.
— Мой мальчик, Ла-Трасс давно уже не принадлежит к Внешним Мирам, а для того, чтобы искать счастья где-нибудь на Крокоте или Инконе, надо быть большим авантюристом. Может, ты расскажешь мне, что тебя тревожит?
Я неопределенно покачал головой.
— Как знаешь. Тебе ведь нет двадцати одного, так?
Я кивнул.
— Тогда я не могу вообразить себе ни одной проблемы, которую тебе следовало бы решать таким образом.
Она оставила в покое корм и села рядом с конторкой в крутящееся кресло. Она выглядела по-матерински заботливой и обеспокоенной.
— Послушай меня, я немного поварилась в этой каше и знаю, о чем говорю. — Я мгновенно превратился в слух. — Жизнь за пределами Старых Миров — это жизнь на задворках. Ничего общего с эпохой Освоения, как ее любят описывать. Борьба за существование без какого-либо просвета, без надежды что-либо изменить. И зависимость. Чудовищная зависимость от всех тех, кто продает тебе воздух, воду и еду, заставляет работать все эти машины, без которых ты не проживешь получаса. От того, не придет ли в голову корпорантам изменить график прибытия звездолетов. Для того, кто вырос на биосферной планете, искусственная среда обитания — чудовищный шок. Думаешь, для чего корпорациям так нужен Контроль? Иначе им не удержать работников на местах, ни за какие деньги. Там случайный успех не возможен, а вот умереть можно ни за что, просто потому, что кто-то не счел необходимым предупредить тебя о какой-то малости. Послушай меня, если ты действительно можешь выжить там, то здесь ты устроишься запросто, ничего при этом не теряя. Подумай!