Вопросы без ответов
— На что это ты уставилась, дочь греха?
Селина поспешно отвела взгляд и промолчала. Сапоги как предлог уже исчерпали себя, сегодня только ленивый не похвалил их, и всё с глумливыми ухмылками. Хотя сапоги и правду были хороши, даже слишком: крепкие, подбитые железом и на шнуровке. Такая обувь пристала больше воину, чем странствующему монаху. Да и не по карману она ему! Зачем брату Йовану такое сапоги? И на лошади сидит уж слишком уверено, руки лишь слегка касаются поводьев. Нехорошие мысли опять зашевелились внутри. Она едет непонятно куда, в компании неизвестных мужчин. Боги! Селина осторожно выдохнула. Долой панику, так она додумается до чего-нибудь ужасного. Лучше потратить время с пользой. Селина слегка тронула лошадь пятками. Та недовольно фыркнула, но ходу прибавила. Селина проехала мимо монаха и поравнялась с Лойзо. Заметив её, парень так резко развернулся, что лошадь под ним качнулась в сторону.
— Куда! — рявкнул он, замахиваясь короткой плёткой. Лошадь вздрогнула, прижала уши и выровнялась. — Извиняюсь, госпожа Ерош.
Селина не спешила снимать платок с лица, вряд ли вынужденная улыбка сойдёт за приветливую. Многие человеческие пороки можно было понять, что-то даже простить, но жестокость к детям, старикам и животным Селина не признавала. Лошадь-то чем ему не угодила? Он скотинку благодарить должен, вон какого борова везёт и не пикнет! Пришлось потратить некоторое время на дыхательные упражнения, маскируя их за поисками блокнота. В столбе пыли, висящем над трактом, каждый вдох был тем ещё удовольствием. Прийти в себя помогла мысль, что сын старосты единственный источник информации. Пока.
— Лойзо, — Селина, наконец, стянула платок, — расскажи мне подробнее о нападениях.
Парень помрачнел.
— Да, я ничего не знаю. Вот приедем, там па всё и расскажет.
— Я понимаю, тебе неприятно об этом вспоминать. Но я задам лишь общие вопросы, хорошо?
Он что-то буркнул, Селина приняла это за согласие.
— Лойзо, я знаю было четыре жертвы, кто это, знаешь?
Его пальцы судорожно сжались на вороте рубашки, словно ему нечем стало дышать. Значит не такой уж он чёрствый сухарь, вон как переживает гибель селян. Селина даже устыдилась своих недавних мыслей.
— Тияна, год назад, — выдохнул он, — дочь местного трактирщика была первой. Я сватался к ней…
Селина записала имя. Да, не с того вопроса она начала. Может, поэтому он не хочет говорить?
— А, дальше, — осторожно поторопила его Селина.
— Потом Маришка. Ночью это было, только хлопанье крыльев и слышали. — Он судорожно толи вздохнул, то ли всхлипнул. — Она не местная. — Селина бросила быстрый взгляд на монаха, не в этой ли девушке его интерес? Брат Йован подтянулся поближе, но по лицу, вернее, той его части, что выглядывала из под капюшона, понять что-либо не представлялось возможным. — Дочь караванщика из Клина, вместе с отцом с детства ездит.
Селина записала второе имя. Интересно, какого цвета рясы у монахов в Горном Клине? Она уже порадовалась, что загадка брата Йована почти раскрыта, но тут Лойзо продолжил:
— Других я не знаю. Может мимо проезжали, а может дракон откуда-то притащил, — неопределённо пожал плечами он.
Селина задумалась. Одна местная девушка, вторая так часто ездила с отцом-караванщиком, что воспринималась как своя, и ещё две жертвы. Вряд ли они все родственники, ну разве что настолько дальние, что сами об этом не знали. Селина вздохнула и как можно мягче спросила:
— Лойзо, а где и как нашли тела?
На этот раз он молчал дольше. Щёки раскраснелись, он нервно вытер ладони об штаны. Парень был явно очень взволнован, наверно видел тела… вернее то, что от них осталось…вряд ли много, после дракона-то… Селина сглотнула комок.
— А тел и не нашли. — От неожиданности она чуть не уронила карандаш. — Дракон сожрал. Только одёжку ихнюю, да клочки на склоне разбросал. Там человеку не пройти, разве что пролететь, — он истерично хохотнул.
Селина услышала, как рядом монах шумно выдохнул. Он надеялся найти тела? Глухой голос вспугнул зарождающуюся мысль. Селина прислушалась:
— … их раздевать?
Она в растерянности моргнула. Действительно, зачем дракону раздевать свои жертвы, а потом подкидывать их окровавленные вещи?
— Не знаю! — неожиданно зло ответил Лойзо. — Сказал, приедем, там па всё и расскажет. Может, ему жрать так для живота легче!
Селине стало его жаль: любимую жестоко убили, а они к нему с вопросами пристают. Но Брат Йован был лишён сочувствия.
— Ну да, кости и волосы пищеварению не мешают, а одежда мешает!
Лойзо побелел. Селина испугалась, что он сейчас вывалиться из седла.
— Брат Йован, прекратите!
— Только одежда или было ещё что-то: украшения, оружие? — казалось, его совсем не интересовало состояние парня.
— Не знаю, — тихо выдохнул Лойзо, потом заглянув Селине в глаза, жалобно пробасил, — Госпожа Ерош, пожалуйста.
— Хорошо, Лойзо. Ты молодец, здорово помог.
Селина многозначительно посмотрела на Брата Йована и чуть отстала, позволив Лойзо, как и прежде ехать впереди. Монах, поравнявшись с ней, прошипел:
— Ни черта он не помог. Веселина, для этой работы вы слишком мягки. Езжайте домой и ищите себе мужа!
— Вы правы, пока я не совсем подхожу для этой работы. Но и вы, явно не годитесь на роль монаха. Где ваше сострадание, брат Йован?
Капюшон рясы зло дёрнулся. К его молчанию она уже привыкла, но сегодня он впервые сбежал от неё. Слишком плохой знак.
Вторую попытку заговорить Селина предприняла во время совместного обеда. В седле есть она не умела, поэтому мужчинам пришлось съехать на обочину и, расположившись в тени жиденькой осинки, нормально пообедать. Сидеть и молча наблюдать, как Лойзо запихивает в себя половину от купленных запасов, было выше её сил. Дождавшись, когда монах уйдёт к лошадям, Селина достала блокнот. В этот раз она решила начать с другого конца.
— Лойзо, а ваш дракон мальчик или девочка?
— Кх-кх, …!
Непрожёванные куски полетели в разные стороны, заляпав флягу, как отметила девушка, принадлежащую монаху. Селина участливо похлопала парня по спине, стараясь не думать, сколько теперь во фляге воды, а сколько бутерброда. Лойзо всё никак не мог прокашляться, размазывая слёзы и крошки по малиновым от натуги щекам. Наконец, ему удалось справиться с приступом кашля.
— Извиняюсь, госпожа.
— И ты меня извини. Про дракона, я так, просто любопытно стало, — Селина невинно хлопнула глазами. — Ты сам-то его видел раньше?
Лойзо стряхнув крошки с лица и рубахи, вздохнул:
— Видел. У нас все его видели. Летал над нами часто. А па и трактирщик коз к пещере носили…
— Ему? — уточнила Селина.
— Да, кто ж его знает, под хвост я ему не заглядывал! — заявил парень и тут же поспешил загладить свою оплошность. — Извиняюсь, госпожа.
— Да ничего страшного, — Селина на мгновение задумалась, как ещё определить пол дракона? — А цвета он какого?
— Не знаю, летает высоко, — поморщился Лойзо, но покосившись на монаха вспомнил, — Серый вроде.
Селина проследила за его взглядом и вздохнула: что-то много «серого» в последнее время в её жизни: костюм, мерин (был), ряса, горы теперь и дракон! Единственное яркое пятно в их компании это Лойзо в своей вышитой рубахе.
— А не помнишь, рога у него были? — воодушевлённо начала Селина, но потом вздохнув сама себя поправила, — Хотя вряд ли ты видел.
— Были, — уверенно заявил парень. — Рыжий Милош его часто «козлом рогатым» называет, значит, точно с рогами! И чё нормально не жилось-то?
Парень замолчал. Селина хотела положить свою ладонь ему на руку, чтобы подержать, но заметив прилипшие крошки, передумала и погладила плечо.
— Ты не переживай, я во всём разберусь, — вспомнив бабушку, Селина добавила. — И вообще, драконы не так уж и страшны, бояться нужно людей!
Рука под её пальцами напряглась, растерянная улыбка превратилась в многозначительную, а его взгляд затуманился. Селина поспешно встала, не хватало ещё, чтобы этот увалень обычное сочувствие воспринял как интерес.