Наверное, поэтому ее и отправили учиться за границу, подальше от глаз следующего главы компании, Пак Бо Гома. Вот только почему дед не отобрал ее долю, почему не оставил в качестве утешительного приза один-единственный трастовый фонд, который основал ее покойный отец, оставалось для Пак Сумин загадкой. Не мог унять своих амбиций заводчика? Скорее всего Пак Ки Хуна до сих пор терзало любопытство, чем же закончится соперничество его сыновей. А так как младший погиб, то осталась она, Пак Сумин. И родной дед без всяких зазрений совести бросил ее в мясорубку семейных разборок, хоть она была к ним совершенно не готова.
Она ненавидела Европу, вот только вернувшись в Корею, никакого счастья и покоя она тут не нашла. Тут из второсортной богачки она стала полноправной элитой, но все еще без знака качества. Богатая капризная девчонка, которая топит свои проблемы в алкоголе. И едва она стала бороться за свое место под солнцем, едва чуть-чуть ослабила свою броню, все пошло наперекосяк. Еще и это похищение добавило проблем, лишило остатков покоя и нормального сна.
Единственное место, где она чувствовала себя более-менее спокойно, это квартира, в которой жил Кан Ён Сок. Или потому что он не крутился вокруг нее, и она не ощущала с его стороны потока постоянного настороженного внимания, как было с другими людьми, или потому что он был обычно холоден и отстранен, прямо как отец. В любом случае, когда этот северянин ушел из квартиры, хлопнув дверью так, что задрожали стены, внутри что-то дернулось.
Не надо было слушать Юн Хян Ми, надо было сдаться и отойти в сторону. Позволить дяде и братьям сожрать ее долю в компании, как-нибудь отстоять свой трастовый фонд. И, может быть, даже вовсе уехать из Кореи.
На часах было около двух, совсем скоро северянин вернется с тимбилдинга. По плану, корпоративный автобус отъезжает от входа в национальный парк в час, со скидкой на пробки дорога займет не более полутора часов. А если бы Кан Ён Сок не был высокомерным ублюдком, то воспользовался бы услугами такси. Все равно у него был доступ к ее деньгам и она до сих пор не могла понять, почему он так неохотно ими пользуется.
Пак Сумин вошла в ванную комнату и увидела, что чистых полотенец на полке с банными принадлежностями нет. Это и логично, сегодня горничных она не пустила, откуда им взяться? Недовольная, девушка вернулась в спальню и двинула к шкафу. Там должны лежать запасные простыни, которые приберег для себя Ён Сок. Завернется в них, а потом вызовет обслугу. Ей слишком хотелось помыться, смыть с себя грязь и пот, смыть с себя чужой удушливый запах, который впитался в ее кожу, когда она была в клубе с двумя молодыми парнями. Сейчас Пак Сумин чувствовала себя неожиданно грязной. Надо привести себя в порядок до приезда северянина.
Распахнув створки шкафа, она увидела ровно сложенные стопки вещей Кан Ён Сока. Джемперы, брюки, джинсы, спортивная одежда. Аккуратно сложенные домашние футболки. На вешалках — рабочие костюмы, подобранные Лоренцо по цветам. И там же, в недрах шкафа, старая сумка.
Она даже не заметила, как потянулась к ней, к этой сумке, которая выглядела столь непримечательно, что и смотреть-то на нее не хотелось. По весу она оказалась неожиданно тяжелой и, взгромоздив ее на кровать, Пак Сумин наконец-то открыла молнию и заглянула внутрь.
Уродливые старые вещи, некоторые она видела давным-давно, но Кан Ён Сок не надевал их после визита к Лоренцо. От вещей пахло дешевой магазинной химией, которой обрабатывают одежду на складах. В боковом кармашке же обнаружился паспорт, немного наличности в долларах США — это точно была сумка Кан Ён Сока, только бы он стал хранить деньги в таком виде — но по-настоящему внимание Пак Сумин привлекли магазинные чеки. Видимо, он не стал их выбрасывать после покупки вещей, а просто положил в этот кармашек.
Всмотревшись в суммы, Пак Сумин подтвердила свою догадку. Все это были дешевые тряпки из секондов.