— Какой пожар?
— Какая-то выставочная галерея горела, — ответил мужчина. — Но там вроде без пострадавших, нормально отработали. Правда, от здания только стены остались, даже перекрытия в итоге сложились. Но это точно поджог, скорее всего, чтобы скрыть другую кражу. Постоянно так делают.
— Отвлекающий маневр? — предположил Мун Джин.
— Уверен, что так. Так там сеульский бомонд собирался, наследники чеболей, актеры, коллекционеры, — начал перечислять Гю Чон. — А ты думаешь, они налоги платят? Сейчас же! Ты чем богаче, тем меньше скидываешься. Но это уже не наш профиль, это пусть прокурорские со страховщиками разбираются, что там сжечь так хотели.
— Так может и атака ваша — такой же маневр был? — уточнил здоровяк.
— Так ничего не украли! Ничего не взломали! — возмутился Гю Чон. — Мы душу из всех окрестных министерств уже достали, там при виде наших парней начальники отделов уже сознание терять начинают. Ни-че-го! Пусто! Вот в чем загвоздка.
— Ну да, если не найти, кто пострадал, то и мотивы понять нельзя, и ущерб оценить, — согласился Мун Джин.
— А я тебе о чем! Вот, крутимся-вертимся, ищем хвосты, да куда не ткнемся, везде чисто.
— А может, это и не правительственные учреждения атаковали, — предположил Мун Джин. Тема с кибератакой его захватила и заинтриговала, и сейчас он усердно набрасывал Гю Чону варианты. Может, старому сослуживцу и пригодятся его выводы. — Не думали, что это разборки частного характера? Ну, как с той галерей, чтобы что-то скрыть?
— Частного? — фыркнул Гю Чон. — Дружище, ты вообще представляешь, сколько бабла стоило положить сеть в центре Сеула? Соболезную я тому несчастному, который заимел врага, способного на разборки такого масштаба. Это я даже не знаю, только нашим чеболям по карману, но там же сам знаешь, все за закрытыми дверями решается. Вот как в твоем случае. Старший трубку снимает с телефона и делает звонки куда надо и кому надо. Так они вопросы решают. А устраивать такие разборки в чистом поле… Это скорее похоже, как если бы наша кындаль с триадой схлестнулась.
— Чопоки на китайцев не полезут, о чем ты, — фыркнул Мун Джин. — Они уже давно все поделили и не пересекаются. Да что китайцы забыли возле дворцового комплекса?
— Это да, они скорее бы стрелку на окраине забили, все по старинке решили, кулаками, палками и ножами, — согласился Гю Чон. — Короче, странные вещи происходят в Сеуле нынче, вот и болтаю я. Ох, хороший обед!
Мужчина откинулся на спинку диванчика и довольно похлопал себя ладонями по пузу.
— Ты же платишь, да? — хитро улыбнулся Гю Чон.
— Паразит и нахлебник, — фыркнул Мун Джин. — Ты же старший!
— Ничего не знаю! Вон, рожу какую отъел на частных харчах, уж угостишь несчастного бойца контрразведки, — хохотнул Гю Чон, вставая из-за стола. — А за дело свое не волнуйся, все утрясем. Я тебе еще наберу.
— Спасибо, — склонил голову Мун Джин.
— Деньгами давать надо, а не спасибо говорить! — пошутил в ответ Гю Чон, сложив большой и указательный пальцы в кольцо. — Что мне твое спасибо!
— Должен буду, — усмехнулся Мун Джин.
Гю Чон только похлопал здоровяка по плечу и отправился на выход. Во встрече старых армейский товарищей не было такой уж сильной необходимости, но он всегда был рад увидеть толстяка Муна. Да и поговорить частному охраннику и агенту Национальной Разведывательной Службы всегда было о чем. Обсуждать дела NIS с кем попало не будешь, а Мун Джин был человеком своим, надежным и проверенным. Да и слова, сказанные мужчиной, увели рассуждения Гю Чона в совершенно иное русло. И в самом деле, с чего они взяли, что атака была направлена на правительственные учреждения, да еще и при условии, что ничего не взломали и не испортили?
Стоит обговорить этот вопрос с начальством, может, имела место какая-то частная разборка, которую они упустили из виду. Тогда нужно будет найти виновных и наказать по всей строгости, потому что никто не смеет превращать центр Сеула в свое персональное поле битвы.
Мы пробыли в Пусане еще три дня.
После того, как Пак Сумин отбила свое наследство и сохранила акции благодаря вмешательству «инвестора», начались тотальные чистки в фонде и правлении бетонного завода.
Лишить акционеров права голоса Пак Сумин не могла, как и выгнать их из предприятия, но старикам было указано их место, а еще годзилла напомнила, чьей внучкой она является. Так что довольно оперативно основные доверенности были отозваны, а из оставшихся разрешений у менеджеров сохранились только текущие функции, необходимые для того, чтобы предприятие продолжило работу. Вместе с нанятым юристом были составлены дополнительные соглашения с работниками, подписаны расширенные варианты NDA — документы о неразглашении — с заранее оговоренной степенью ответственности. Короче говоря, Пак Сумин применила весь свой багаж знаний, полученный в Лондоне и на курсах MBA для того, чтобы натянуть на пасти избежавших мгновенного увольнения руководителей намордник потуже.