Быстрое улучшение в состоянии Марины было праздником для всей клиники. Ну и, естественно, для меня. Что может быть дороже для врача, чем выздоровление тяжелого пациента?
Марина терпеливо переносила строгий постельный режим. Она находилась в гипсовой кроватке без права самостоятельно изменить свое положение. Гипсовая кроватка – это гипсовый слепок человеческого тела, который точно повторяет контуры тела. Такая кроватка придает туловищу больного покой и заданное положение.
К концу второго месяца движения в ногах Марины восстановились в полном объеме и приобрели достаточную силу.
Туловище Марины было заковано в большой гипсовый корсет, и она была поднята на ноги. На две минуты встала на ноги около своей кровати. И все…
А сколько было радости! И у Марины! И у всех ее окружающих!
В последующие дни Марина вставала на ноги и даже стала делать несколько шагов. Такое медленное привыкание, фактически обучение ходьбе заново, вполне естественно после столь длительного пребывания в постели, да еще из-за бывшего паралича!
Однако в конце недели при вставании на ноги Марина почувствовала моментальную слабость в ногах и задержку мочеиспускания. Наша общая радость омрачилась! В Марининых глазах вновь появилось недоумение и, пожалуй, тревога.
Я уложил Марину в постель и не разрешил ей вставать. Стало очевидно, что под влиянием вертикальных нагрузок неокрепший позвоночник меняет свое положение, несколько деформируется и сдавливает спинной мозг.
Прошло еще два месяца строгого постельного режима. Деятельность ног и органов малого таза восстановилась, стала безупречной. Вновь было решено поставить Марину на ноги. Она встала. Правда, в большом гипсовом корсете. Встала. Легко пошла. И стала ходить…
* * *
Марина встала на ноги. Она вновь обрела «потерянные» ноги и тело. Она здорова. Она дома. Она сама ушла из клиники.
Через шесть месяцев был снят гипсовый корсет. Оперативным путем позвоночник Марины был закреплен. Он стал выносливым к вертикальным нагрузкам. И эту операцию Марина перенесла хорошо. Хочется надеяться, что в этот раз Марина ушла из клиники насовсем…
Вы, конечно, знаете, кого называют «моржами». «Морж» это мужественный человек с волевым сибирским характером. Ему посильно заставить себя в сорокаградусные морозы опуститься в ледяную воду речной проруби.
Это не просто физическая закалка. Это характер. Мужество. Воля. Владение собой…
Что он «морж», я узнал значительно позже от его многочисленных друзей, которые на протяжении всех лет болезни не оставляли его и трогательно заботились о нем.
А познакомился я с ним в одной из клиник, куда он был помещен на лечение, а я приглашен на консилиум – совет специалистов, решающий, как лучше, быстрее и правильнее помочь больному.
Бросилось в глаза сильное тело атлета, которое не умещалось на больничной кровати. Мощный торс, сильные руки и ноги. Идеальные по форме – хоть рисуй с них анатомические таблицы. И это несмотря на то, что уже почти месяц, целый месяц, он прикован к постели.
Максим К. – инженер-физик, жил с женой и маленьким сыном в одном из высотных домов нашего города. С интересом работал в области ядерной физики. Был способным. Преуспевал. Кроме своей работы увлекался спортом, которому отдавал все свободное время. Особенно – велосипедным и плаванием. Отличный пловец, он ни на день не прекращал купания в реке поздней осенью, а затем и зимой в проруби, несмотря на сильные морозы и снежную пургу.
Потом, узнав его ближе, я с удовольствием отметил, как он тонко чувствует юмор, как охотно шутит даже в самые трудные для себя минуты жизни. Человек, понимающий и любящий юмор, как правило, хороший человек. Позже я раскрою в нем и другие качества. Особенно доброту. Удивительно добрым и отзывчивым был Максим К. – и это в очень трудную для него пору жизни. Ведь я узнал его уже очень больным человеком, человеком, который, будучи могучим, сильным и всегда здоровым, вдруг превратился в постельного больного, а затем инвалида без шансов на выздоровление. И в этот трудный период он был добрым и благожелательным к людям. Таким он останется до последнего дня своей жизни…
Этот рослый, сильный, добрый, атлетического сложения человек уже почти целый месяц был тяжело болен. Настолько тяжело, что был прикован к постели.
Я уже упоминал о том впечатлении, которое произвело на меня его отлично развитое тело спортсмена, пропорционально развитое, гармоничное, красивое тело молодого мужчины.
Тем более поражало несоответствие: мощь этого красивого молодого тела – с одной стороны, и его беспомощность – с другой.
За месяц до нашей первой встречи в больнице Максим летними сумерками возвращался домой. Он быстро ехал на велосипеде по специальной дорожке. Она предназначена только для велосипедистов, никем никогда не занимается, почему Максим и развил значительную скорость. Вдруг он внезапно резко склонился, пригнулся к рулю велосипеда всем своим туловищем… очень быстро, очень резко и очень внезапно… Сработал защитный рефлекс хорошо натренированного тела спортсмена.
Только в следующий момент Максим осознал, почему он сделал это. Сделал он это для того, чтобы спасти свои глаза от тонкой проволоки, которая каким-то негодяем была натянута на уровне глаз человека, едущего на велосипеде, поперек велосипедной дорожки…
Много позже, после детальных расспросов он вспомнит, что в момент резкого и внезапного пригибания к рулю велосипеда в спине у него появились какие-то неприятные ощущения, которым он вначале не придал никакого значения.
Он благополучно доехал до своего дома. Взяв на плечо велосипед, он, как обычно, поднялся легко на девятый этаж к себе домой. Как обычно – принял душ, как обычно – поужинал, как обычно лег спать. Ощущения в спине, в то время уже отчетливо воспринимавшиеся им, хотя и не вызывали сильных болей, но беспокоили его своей необычностью и постоянством.
Утром на работе ощущения в спине стали более интенсивными, особенно когда он садился. Эти не очень болезненные, но принявшие постоянный характер, упорные, необычные и неприятные своей непривычностью для его здорового и сильного тела ощущения беспокоили Максима. Его товарищи по работе, тоже увлекающиеся спортом и по этой причине считавшие себя знатоками в лечении различных спортивных травм, сделали ему массаж спины, будучи уверенными, что имеют дело с растяжением мышц и связок, возникших при внезапном и резком наклоне.
К середине рабочего дня неприятные ощущения в спине перешли в болезненные. В спине появилась боль… Боль острая, усиливающаяся. Боль, не дающая сосредоточиться ни на чем другом. Боль, которой этот человек никогда ранее не испытывал…
Максим был вынужден прервать работу и уйти домой. Он принял горячий душ, растерся полотенцем. И показалось ему, что боль будто бы отступила…
Ночь прошла в несвойственной Максиму полудреме. Хороший многолетний тренаж обычно позволял ему уснуть в любое необходимое время и проснуться в точно заданную им себе минуту.
Утром, выходя из ванной комнаты, он почувствовал слабость в ногах. При следующем шаге ноги его стали ватными и перестали удерживать его тело. У дверей ванной он упал и уже самостоятельно встать на свои, бывшие всегда очень сильными и выносливыми, ноги не смог.
Так он оказался в больнице… У него развился паралич.
Но отчего же он возник у Максима? У этого атлетически сложенного, молодого, сильного мужчины? Ведь у него не было искривления позвоночника? Ведь он никогда ничем не болел?
Параличи – понятие собирательное. Они возникают от многих, самых различных причин.
* * *
Я уже упоминал, что одной из анатомических структур позвоночного столба является так называемый межпозвонковый диск, связывающий отдельные костные позвонки в единое целое – позвоночник, позволяющий совершать этим позвонкам движения одному относительно другого и представляющий собою совершеннейший биологический амортизатор. Эти межпозвонковые диски соединяют между собой и шейные, и грудные, и поясничные позвонки.