Лицо Лорны на мгновение затуманилось, но она тут же рассмеялась. Правда, слишком громко.
— О, Годфри ненавидит деревню! Он живет в Лондоне и сюда приезжает только на уик-энд… да и то не всегда.
— Но ведь многие, наверно, ежедневно ездят отсюда в Лондон?
— Годфри этого не делает, — кратко ответила она.
Генри переменил тему.
— Вы были хорошо знакомы с Элен Пэнкхерст, мисс Горинг?
— Я всех их знаю только в лицо. Годфри не нравится, когда жена вмешивается в дела мужа, и я с ним согласна. — Ее последние слова прозвучали чуть ли не как вызов. — Я стараюсь туда носа не совать. Между нами говоря, все эти дамы из «Стиля» сущие ведьмы. Единственный среди них стоящий человек — малышка Олуэн, та, что жила в одной квартире с Элен Пэнкхерст. — Лорна смотрела на Генри большими зелеными глазами. Морщинки у ее глаз ничуть не уменьшали прелести ее лица. — Мне, конечно, жаль Элен, — продолжала Лорна, — но я не стану вас уверять, будто хоть с одной из них у меня были дружеские отношения. Вы это все равно узнаете, так что лучше уж признаюсь я сама. А то вы еще будете меня подозревать. Честно говоря, я просто ревную. Не к кому-то в отдельности, а сразу ко всем. Очень уж мой муж привязан к этому журналу. Тем не менее уверяю вас, я не убивала Элен — для этого я недостаточно хорошо ее знала.
Генри пришлось снова переменить тему.
— Вам не одиноко тут?
Лорна пожала плечами.
— Я не одна. По утрам приходит миссис Адамс помогать мне по хозяйству. Она очень славная. Собачки тоже со мной.
— И у вас, наверно, множество соседей. Лорна сделала гримаску.
— Ужасный народ! Богатые и респектабельные. Женщины, все до единой, читательницы «Стиля». «Простые маленькие черные платья и нитка жемчуга!» — Она вдруг улыбнулась. — Впрочем, иногда и от них бывает польза. Во вторник мне пришлось устроить вечер с бриджем. Он затянулся чуть ли не до трех часов. Так что вот вам мое алиби, инспектор. Я могу перечислить всех, кто был. Миссис Дэнкуорт с сыном, леди Райт и Петерсоны…
Генри тщательно записал имена. Потом спросил:
— Вы когда-нибудь бывали в Хиндхерсте, миссис Горинг? Лорна удивилась.
— Нет, никогда. Это на другом конце графства. А почему вы спрашиваете?
— Я надеялся, что вы сможете мне помочь. Мне кажется, мисс Пэнкхерст ездила туда консультироваться с врачом. И поскольку это у вас в Суррее, я подумал, что, может быть, вы или ваш муж рекомендовали ей этого врача. Если бы я узнал, кто он, это избавило бы меня от множества хлопот.
— Боюсь, что не смогу вам помочь. Наш постоянный врач живет в Лондоне, на Харлей-стрит, а здесь по поводу легких недомоганий я обращаюсь иногда к местному лекарю. А что, Элен была больна?
— По всей видимости, нет. Тем более интересно… Ну что ж, мне пора ехать. Спасибо за чай.
— Как ехать? Вы же меня почти ни о чем не спрашивали.
— Я уже узнал все, что хотел.
— Разве? Господи, по-моему, я ничего не сказала.
— Вы сказали, что почти незнакомы с убитой и много месяцев не были в Лондоне. Что же еще говорить?
Когда Генри был уже на пороге, Лорна удивила его неожиданной просьбой. Сначала она колебалась, но в последний момент вдруг решилась.
— Кстати, инспектор, если вы разыщете того доктора… У меня есть подруга. Она недавно переехала в Хиндхерст и на прошлой неделе вдруг почему-то позвонила мне и спросила, не знаю ли я хорошего семейного врача в тех краях. Интересное совпадение, правда? Так что, если вам не трудно, сообщите мне тогда его имя. Раз к нему обращалась Элен, это, наверное, хороший врач.
Генри постарался скрыть свое удивление.
— Я сообщу вашему мужу.
— Ах нет, не надо, — всполошилась Лорна. — На него нельзя положиться, он забудет. Лучше позвоните мне сюда.
— Хорошо, я так и сделаю, — сказал Генри.
Он сел в машину и уехал, весьма довольный собой. Лорна Горинг сказала ему больше, чем знала сама.
Моросило. Под сеткой дождя красивый маленький городок выглядел грустным и скучным. Генри рад был обогреться в полицейском участке. Лучезарно улыбающийся сержант угостил его еще одним стаканом чая, но ничего утешительного сообщить не смог: ни один из местных врачей не слыхал об Элен.
— Впрочем, сэр, — добавил сержант, — она могла назваться чужим именем. А ее фотографии у нас нет.
Генри задумчиво потер затылок. Опять неудача.
— Расскажите-ка мне о местных врачах, — попросил он сержанта. — Во-первых, сколько их тут?
Сержант поудобнее устроился в кресле, довольный, что может чем-то помочь столь именитому гостю.
— Во-первых, доктор Герберт, — начал он. — Доктор Герберт живет на холме и лечит в основном людей богатых. Затем доктор Робертс, здесь на Хай-стрит. К этому ходят лавочники, продавцы. У докторов Бланда и Теннера — общий кабинет на Гилфорд-роуд. К ним чаще всего обращаются местные фермеры. Да, есть еще молодой доктор Ване, чуть не забыл о нем. Новенький. Он открыл прием, когда умер старый доктор Пирс. Говорят, его дела идут неважно. Вот и все. И ни один из них не знает мисс Пэнкхерст.
— Но ее фотография была во всех газетах.
— А что толку? По этим газетным фото разве можно кого опознать?
— Те, что я привез, не лучше, — уныло сказал Генри. Он вытащил из кармана конверт и взглянул на две маленькие карточки. Одна не в фокусе: Элен на балконе поливает бегонию. Вторая — паспортная фотография семилетней давности. Генри вздохнул:
— Ну ладно, там видно будет. Пойду потолкую с врачами. В
Лондон он вернулся около девяти вечера; ему пришлось выслушать бесконечные рассказы доктора Герберта о его аристократических пациентах. С трудом избавившись от него, Генри встретился с озабоченным доктором Робертсом. Их беседа была короткой:
— Никогда в жизни не видел эту женщину. Извините. У меня визит. Спешу.
За этим последовала вылазка в переполненный больными фермерами кабинет Бланда и Теннера. И в заключение Генри удалось отвертеться от настойчивого приглашения выпить стаканчик у молодого доктора Ванса.
Из всех интервью он извлек лишь один огорчительный вывод — ни один из врачей не знал Элен.
По дороге в город Генри пытался решить эту задачу. Месяц назад, в субботу, Элен была у врача. Для чего? Она не жаловалась на здоровье. В тот же день она ездила в Хиндхерст. Это, конечно, еще не означало, что доктор живет в Хиндхерсте. Она могла проконсультироваться в Лондоне, а затем поехать в Хиндхерст. Может быть, у нее там друзья. Накануне своей гибели Элен еще раз встретилась с доктором. Конечно, она могла для этого с утра съездить в Хиндхерст и вернуться. Но скорее всего врач живет не в Хиндхерсте, а в Лондоне. С завтрашнего дня он будет искать его здесь.
Повинуясь внезапному импульсу, Генри остановился возле будки телефона-автомата. Он отыскал в телефонной книге нужный ему номер. Сперва никто не отвечал. Затем хриплый голос спросил:
— Что нужно?
— Мистер Уэлш? Это инспектор Тиббет.
— Ну и что? Нашли время звонить. По-моему, мы вчера достаточно наговорились.
— Нет, с вами у меня все разговоры еще впереди, — весело отозвался Генри. — Могу я сейчас приехать?
— Черта с два. Я до смерти устал.
— Я ведь могу и насильно навязать вам свое общество, — произнес Генри. — Но надеюсь, до этого не дойдет. Мы оба хотим выяснить, кто убил Элен, не так ли? А с каждой потерянной минутой след остывает…
— Ну хорошо, приезжайте. Дорогу знаете?
— Найду, — ответил Генри. — Буду у вас через полчаса.
Он предупредил Эмми, что задержится, и сел в машину. Оказалось, что Патрик живет, в красивом, но несколько ветхом георгианского стиля доме на площади рядом с Эссекс-стрит. Повальное нашествие в этот район художников и интеллектуалов способствовало обилию выкрашенных в яркие цвета входных дверей и оконных рам, но в целом все вокруг выглядело запущенным и убогим. Не оказался исключением и дом, в котором жил Патрик Уэлш.
Входная дверь была не заперта. Следуя указаниям Патрика, Генри поднялся по шаткой лестнице на второй этаж и очутился перед дверью, недавно окрашенной в грязно-черный цвет. К двери была прикреплена белая карточка с одним лишь словом, написанным чернилами: «Уэлш».