— Наверное, в воскресенье. Приезжайте в десять на «Павелецкую», я договорюсь, — предложил Гарик. Его зеленые хитренькие глазки бегали быстро-быстро, как ртуть. Тут, конечно же, ничего не стоило заподозрить подвох, но мы уже видели себя на сцене с настоящими электрогитарами в руках.
В воскресенье, как и было условлено, мы поехали на «Павелецкую». Весна стремительно наступала. Незаметно пропали лужи, высох и асфальт, возле домов откуда-то появилось множество легковых машин.
Ехали мы с пустыми руками, взяли только медиаторы. Это означало, что в клубе нам предстоит без всякой подготовки играть на незнакомых гитарах. От одной мысли об этом по спине бегали мурашки. Но отступать было уже поздно: вместе с нами были девчонки: Альбина, две Ольги и еще одна особа — Петрова, присутствие которой означало, что в РИТОЛО произошел окончательный раскол. Я был против того, чтобы приглашать девчонок, но Саня сказал, что, если не взять свидетелей, никто и никогда не поверит, что мы играли на настоящих инструментах.
На место встречи мы прибыли точно в назначенный срок. Вернее, без пяти пять. Гарика и его дружков нигде не было видно.
Девчонки остановились в центре зала. Юрик с Игорьком остались их развлекать, а мы с Саней встали у эскалатора, чтобы Гарик, выйдя из вагона, не проскочил мимо.
Поезда прибывали один за другим с интервалом в полторы минуты. Мимо нас прошло множество людей, а Гарик по-прежнему не появлялся. Девчонки начали волноваться.
Вдруг кто-то больно стукнул меня по плечу. Это был мальчишка в лыжной шапочке и телогрейке — Женька Сытин, один из приятелей Гарика.
— А где Фомин?
— Он уже в клубе, — сказал Женя и опустил глаза.
Мне опять показалось, что здесь что-то нечисто.
Оставив Саню караулить Сытина, я побежал за девчонками. Через десять минут мы подошли к клубу. Здесь собралась огромная, как за билетами на футбол, толпа. На ступеньках, которые вели к главному входу, стояли дежурные с красными повязками на рукаве. Мы переглянулись: трудно было поверить, что все эти приготовления сделаны ради нашего ансамбля.
— Куда тут идти? — срывающимся от волнения голосом спросил Игорек.
— Вот сюда, — Сытин показал на главный вход и хотел улизнуть, но Саня крепко схватил его за руку.
— Где Фомин? — строго спросил я.
— Я же сказал — в зале, — объяснил Сытин.
— А как нам туда пройти? — спросил Юрик, с опаской посмотрев на дежурных.
— Скажите название группы, и вас пропустят, — уверял Женька, пытаясь вырваться из Санькиных клещей.
Мы поднялись по ступенькам.
— Вам куда? — спросил парень в очках.
— Мы играть должны, — вылез вперед Игорек.
— Группа «Визит», — уточнил я.
— «Визит»? — переспросил парень, окунув нос в какие-то бумаги. — у меня в списке такой группы нет.
— А где ваши инструменты? — спросил дежурный.
— Нам сказали, что здесь все будет, — пожав плечами, объяснил Юрик.
— Ну ладно, проходите, — махнул рукой дежурный. — Жюри на втором этаже.
Мы прошмыгнули в вестибюль. Здесь толпились зрители, работал буфет, шныряли какие-то парни с настоящими электрогитарами.
Я окончательно потерял представление, куда мы попали и зачем надо искать жюри.
— Что будем делать? — спросил Юрик. Только сейчас мы заметили, что, пока шли переговоры на крыльце, Сытин куда-то исчез.
— Пошли наверх! — предложил Игорек. Он старался не терять присутствия духа.
Мы поднялись на второй этаж. Здесь оказалось большое, украшенное белыми мраморными колоннами фойе, из которого широкие стеклянные двери вели в зрительный зал, наполовину заполненный зрителями. Занавес был плотно закрыт. Через него в зал проникали звуки электрогитар: музыканты настраивали инструменты. У окна на длинных столах стояли усилители. Какие-то ребята в черных костюмах циркулировали между усилителями и сценой, то скрываясь за занавесом, то сбегая по ступенькам в зал.
В центре зрительного зала, там, где кончались первые пятнадцать рядов, стоял стол, покрытый синей бархатной скатертью, с табличкой: «Жюри».
— Вот здесь жюри, — растерянно сказал Игорек.
Девчонки радостно улыбались. Им страшно нравился зал, публика. Они еще не догадались, что мы попали в ловушку, что никто нас здесь не ждет и даже не знает о нашем существовании.
Я отвел в сторону Саню и Юрика.
— Что будем делать? — мрачно спросил Юрик. Он тоже смекнул, что к чему.
— Придется уходить, — вздохнул я. — Здесь какой-то конкурс. Гарик не обманул.
— А может, и нам дадут сыграть? — чуть не плача от досады, спросил Саня. Ему было страшно обидно, что он так легко поверил Гарику.