— Пошли! — решительно сказал Юрик.
Мы оставили девчонок с Игорьком, а сами отправились на поиски организаторов. Рядом с буфетом мы нашли дверь, на которой была точно такая же табличка, как на столе, — «Жюри».
Юрик легонько толкнул дверь. Она бесшумно открылась, и мы оказались в длинной, украшенной лозунгами и плакатами комнате. Везде — на столах, на стульях, на подоконнике — лежали великолепные электрогитары: желтые, красные, синие — всех цветов и моделей. По углам небольшими группами толпились музыканты, значительно старше нас.
— Что вам, ребята? — сухо спросил высокий парень с красной повязкой на рукаве.
Мы растерянно молчали. Единственное, что мне хотелось сделать, — это развернуться на сто восемьдесят градусов и бежать отсюда без оглядки. Эх, если бы не девчонки!
Парень в очках, с которым мы разговаривали у входа, узнал нас.
— Повторите, как ваш ансамбль называется?
— «Визит», — сказал Юрик.
— А кому вы сдавали заявку? — удивился парень с повязкой, на которой я разобрал надпись: «Член жюри».
— Кто вам сказал, что здесь будет конкурс? — пытался выручить нас из беды очкарик.
Сбиваясь и перескакивая с пятого на десятое, мы объяснили, как попали в клуб.
На лицах организаторов было написано полное недоумение.
— Ну, у нас просто так играть нельзя, — развел руками парень из жюри. — Здесь конкурс молодежных ансамблей нашего района, а вы живете за тридевять земель. Да и школьников у нас нет.
— Одна группа из техникума, — уточнила рыжая девица, сочувственно поглядывая на нас.
— А может, все же дадим им сыграть? Вне конкурса? — вдруг предложил парень в очках.
— Это надо согласовать, — покачал головой главный, с повязкой на рукаве. Он еще сомневался, стоит пускать нас на сцену или нет.
— А что вы играете? — спросила девица.
Мы перечислили весь наш репертуар.
— Хорошо. Посидите в зале, мы этот вопрос сейчас решим, — сказал старший. Ему понравилось то, что у нас в репертуаре оказалась песня о Москве.
— Ну, как дела? — взволнованно спросили девчонки, когда мы вернулись в зал.
— Выступаем вне конкурса, — уточнил Юрик.
— А почему вне конкурса? — огорчилась Альбина. Она и не подозревала, что минуту назад нас могли запросто вышвырнуть на улицу.
Почти все места в зале были уже заняты, а народ все прибывал и прибывал. Опоздавшие тащили по лестнице стулья, кресла, скамейки с первого этажа. Жюри заняло место за синим столом. Ведущий — им оказался тот самый парень с повязкой, которого в комнате жюри мы приняли за главного, — объявил в микрофон условия конкурса. Каждой группе разрешалось исполнить три песни: одну — патриотическую, одну — лирическую, а третью по желанию.
Начался концерт. Группы сменяли друг друга, все они играли намного лучше нас. Не было только солистов. Вернее, солисты пели в сопровождении ансамбля, а из музыкантов редко кто даже подпевал. Зато гитаристы выделывали чудеса. Их пальцы легко бегали по грифу, исполняя самые невероятные вариации. Ритмовщики почти все аккорды брали с барэ.
К тому же все ансамбли были до зубов вооружены разными квакерами и прочими приборами для украшения звука, пользоваться которыми никто из нас не умел.
Когда объявили перерыв, Игорек тяжело вздохнул. Единственно, в чем мы могли бы поспорить с другими группами, — это в пении.
— Может, домой поедем? — шепнул мне на ухо Саня.
К нам подошел парень в очках и, улыбнувшись, сообщил:
— Ну, все в порядке. Вы закрываете второе отделение. Займете публику, пока жюри подводит итоги. Сейчас можно опробовать инструменты.
Мы помчались за кулисы. Здесь нам выдали настоящие электрогитары. Для тренировки их разрешили подключить к маленькому усилителю. Дрожащими руками я воткнул штекер в гнездо, которое находилось на деке, и провел медиатором по струнам.
— А что, нормально! — воскликнул Игорек, проделав ту же самую операцию.
— Здесь только гриф длиннее, — заметил Саня.
Я взял первый аккорд и понял, что ничего страшного нет: на новой гитаре струны прижимались даже немного легче, чем на моей.
— Сейчас петь не будем, — предупредил Игорек, с опаской взглянув на занавес.
Мы тихонько сыграли весь наш репертуар. Чтобы репетицию не услышали зрители, Саня настроил усилитель на самую маленькую громкость.
— Ну как? — с тревогой в голосе спросил ведущий, когда пришло время открывать второе отделение.
— Все в порядке! — солидно доложил Игорек.
Мы сложили гитары на место и, осторожно отодвинув занавес, заглянули в зал. От сцены уходили в темноту до отказа заполненные зрителями ряды. Зал оказался бесконечным. Я почувствовал, как сердце сжалось от страха.