Это было семейное надгробие. Четыре имени - четыре урны с прахом. Незнакомая фамилия, незнакомые имена. Немногие знали, что в одной урне ничего нет. В каменной вазе у надгробия стояли свежие хризантемы.
Такие же хризантемы были и у могилы Дианы - тихой, нежной девушки со странным для Города именем, с мечтами о спокойной семейной жизни. О тихом домике, в котором звенит детский смех. О том, что Лин может жить, как все нормальные люди.
Они с Дианой оба обманывали себя.
На каменной плите стоял массивный керамический горшок с кактусом, на длинные иголки которого была наколота записка.
"Думаю, он не слишком быстро сдохнет".
В итоге кактус обосновался в участке, на окне рядом с рабочим столом Лина. Коллеги смеялись над трудоголиком, не вовремя уехавшим в отпуск, пропустившим всё самое интересное, и вернувшимся без фотографий из-за сломавшегося фотоаппарата. Кактус на фоне всего этого был незаметен - в другие времена он привлёк бы к себе всеобщее внимание и вызвал бы массу шуточек.
Сай, сверкающий новыми нашивками, всеобщее веселье не поддерживал, ходил мрачный и первое время даже шарахался от Лина. Оказалось, его беспокоило повышение, незаслуженное на его взгляд, но после разговора по душам и обильного возлияния в баре Дирка, наконец-то сменившего гнев на милость, до Сая дошло, что "героем" он стал по идее, подкинутой начальству самим Лином.
Всё тянулось своим чередом. Аптекаря наконец-то казнили, на его место тут же нацелились сошки помельче, и теперь полиции предстояло не дать никому из них захапать себе столько же власти над Городом. Летучки, составление отчётов, войны меж бандами, грызня меж местными офицерами и столичными шишками. Один месяц, другой, третий...
Это было очередное ночное дежурство. Лин поменялся сменами с Саем, у которого вдруг нарисовался загадочный форс-мажор.
Лин прошёлся по пустым коридорам участка, проверил сигнализацию, завёл себе очередную кружку кофе и уселся на место дежурного. Висящий на стене телевизор транслировал криминальные хроники. Лин вполглаза смотрел сюжет, никак не касающийся Города, больше внимания обращая на бегущую строку внизу экрана. Что-то вещал журналист, за его спиной суетились судмедэксперты, изучая тело. Одна из экспертов, высокая худая женщина, прошла мимо с непрозрачной пластиковой коробкой в руках, посмотрев на мгновение в камеру.
Лин, расплескав кофе, схватился за пульт, немного отмотал назад и поставил кадр на паузу. Осторожно, как к способной в любой момент взорваться бомбе, подкрался к экрану и наклонил голову набок, изучая застывшее мгновение.
Изображение чуть смазалось, но черты лица всё равно можно было различить. Другой цвет волос, другая причёска, иначе наложенный макияж - но Лин слишком хорошо знал... Нет, даже не черты лица - кажется, она и их немного подправила. Особенности мимики, манеру держать себя. Этот нахальный, томный взгляд, который ни с чем не перепутать. Еле заметная улыбка на губах.
- Твою мать, Тесса, - пробормотал Лин. - Ну ты и сука!