Решила с ним не разговаривать вообще. Пусть знает!
Однако, кому от этого хуже было, даже затруднялась ответить. В принципе, я ведь даже понимала Кроху - после того коптера с бандитами из охраны Гока, он мог вполне справедливо полагать, что в этих диких местах ждать добра от людей не приходится. И так ли он был неправ - проверить трудно. Кто его знает, остановились бы эти женщины возле нас, особенно при виде моего телохранителя? А если и остановились, кто знает, чем бы это закончилось.
После таких выводов, со вздохами и сопением признала свою неправоту, но мириться с кадавром не спешила. Вот еще!
В результате не стала просить об остановке из гордости, отчего плыли и плыли до самого вечера. Когда я почти заснула, едва не свалившись в воду (хотя трудно было поверить, что сосущее чувство голода даст заснуть) Кроха, наконец, повернул к каменистому пристанищу. Только вблизи разглядела, что кроме камней, тут есть и песчаный пляжик, и полянка, заросшая невысокой жесткой травкой.
Спрыгнув с катамарана, Кроха привязал его к дереву и исчез среди зелени, так и не взглянув на меня. Ему-то чего обижаться? Полянку окружала практически живая изгородь из плотно сплетенных кустов и деревьев. Даже странно, как этот негодяй умудрился пройти сквозь зеленую заслонку.
И что оставалось делать? С трудом разогнувшись - все затекло, оттого что сидела последний час абсолютно неподвижно - встала на шатком помосте и сошла на песчаный берег. Впрочем, на этой стоянке полоса песка совсем неширокая, а дальше - выше на полметра - травянистый берег. Да и то - мокрый песок оказался липким, больше похожим на глину. Меня привлек его розоватый цвет. Нагнулась и выковыряла кусок глины размером с кулак. Приятно было ее мять одной рукой, собирая между делом сушняк по округе. Еды нет, куда делся капитан - непонятно, но костер решила все равно подготовить. Никогда еще он не оказывался лишним.
На песке, слишком близко к воде, разводить огонь не стала, пришлось опять вырезать лопаткой дерн. А потом увидела гнездо. Полянка была окружена широколистными высоченными деревьями, но сбоку стояло несколько толстеньких коротких стволов, покрытых иголками, длинными и мягкими на вид. На вершине одного из них красовалось большое гнездо.
Опустив рюкзак на землю возле приготовленной ямки с будущим костром, подобралась поближе и убедилась в своей догадке. Гнездышко находилось высоко, но если встать на камень, вполне можно достать. А там могут быть яйца!
Едва успела увернуться от налетевшей на меня мамаши-птицы и от неожиданности, отмахиваясь, ударила ее прямо по голове зажатым в руке комком глины. Пташка бездыханным комком упала на землю, а у меня рот тут же наполнился слюной. Сжав зубы, подавила в себе жалость, сбегала за лопаткой и сильным ударом отсекла ей голову, пока та не очнулась.
Была она раза в два крупнее голубя, и мяса в ней, вероятно не так и много, но это же мясо! Костер запалила не с первой попытки, но быстро. Вся в предвкушении, как удивится Кроха. Не долго думая, ощипала пташку, удалила внутренности своим несуразным режиком, совсем не испытывая отвращения к этому делу. Жаль, не было соли. Зато имелась глина, а я слышала когда-то от Александры, что в ней можно запекать на костре, просто обмазав.
Алекс вообще рассказывала о разных хитростях, когда меня оставили на ее ферме в неполные десять лет. К сожалению, многое уже забылось.
Как бы то ни было, обмазала глиной тельце птички и положила в костер, следя за тем, чтобы жар был со всех сторон.
В гнезде обнаружилось еще четыре яйца. Это тоже порадовало - можно было бы сделать омлет на завтрак, будь у нас сковородка. Насчет того, стоит ли это делать на лопатке, уверенности у меня не возникло.
Или еще могла бы сварить яйца вкрутую, при наличии кастрюльки. Эх, и почему Кроха не прихватил посуду, отправляясь меня искать?
Капитан явился как раз вовремя - по моим представлениям неизвестная птичка уже запеклась. Но кадавр тоже пришел не с пустыми руками. Положил прямо передо мной кусок сотов с медом на широком листочке.
- Давай уже мириться, что ли, - обалдев от такого угощения, пробормотала я, только после этого заметив, как припух у моего телохранителя нос и правый глаз. Сразу стало ужасно его жалко. Ради угощения для меня подвергся атаке пчел? - Дай посмотрю!
Кроха послушно приблизил ко мне свой нос, и я увидела торчащее из него жало. Страшно растерялась, понимая только, что надо выдернуть. Аккуратно ухватила щипчиками для бровей, найденными в сумочке, и извлекла. Проделала это же и с опухолью у глаза - там тоже торчало жало. А вот из чего сделать примочки, не представляла. Глину, что ли приложить? Чем вообще это лечат? Кроха мотнул головой на костер, погладил живот и облизнулся, поэтому решила отложить этот вопрос до окончания ужина.
С горячей и вкусной запечённой птичкой мы разобрались в два счета, обглодав все косточки добела, а потом принялись за мед, запивая его отваром с кофейным ароматом. Заодно вспомнила, пока лакомилась, облизывая пальцы от сладкого нектара, что мне как-то маленькой от укуса осы прикладывали подорожник. Побродив по бережку, быстро обнаружила нужные листочки и велела Крохе приложить их к укусам. Листочки не держались, так что, немного подумав, пережевала их кашицу, и приложила её к многострадальному носу и глазу своего друга. А сверху прилепила еще пару маленьких листков.
Кроха в благодарность лизнул меня в нос и отправился устраивать нам на ночь гнездышко, как я поняла. Обрадованная, что на этот раз можно расслабиться, залила костер, прикрыв пепел дерном, наковыряла еще комок розовой глины и задумчиво мяла ее в руках, глядя на заходящее солнце. Задумавшись, вылепила из нее сначала лягушку, потом переделала в лошадку. Кособокая и смешная получилась, но нравилась мне ужасно. Не стала её сминать. Завернула в носовой платок и сунула в сумочку. Если спасемся, поставлю на прикроватную тумбочку и стану вспоминать этот вечер. Этот поход.
Глава 23
Непонятный стук разбудил меня на рассвете. Очень не хотелось выбираться из мягкой постельки. Но любопытство пересилило. Кроха разбивал камнем орехи, складывая ядрышки на лощёный овальный листик. Не успела осведомиться, откуда, как друг любезный подлетел ко мне и запихнул в открывшийся для приветствия рот горсть этих самых орешков.
М-м, вкусно.
- Где ты их разыскал? - спросила, прожевав.
Кадавр хмыкнул и неопределенно махнул рукой.
- Хочу еще! - топнула ногой для убедительности. Кроха в ответ упер руки в боки, мол, не на того напала!
- Пожалуйста! - я умоляюще улыбнулась, даже сложила ручки, как в молитве.
Помотал головой.
Сделала вид, что сейчас заплачу - опять хитрая ухмылка и отрицательный жест.
Устав изображать чувства, решила взять его убеждением:
- Кроха! Я очень люблю орешки, они очень питательные и вкусные. Пойдем вместе и наберем еще хоть немножко. Буду колоть их во время плавания и тебя же угощать.
Эти аргументы ему явно пришлись по душе. Он взял меня за руку и повёл в заросли. Хм! Это не лещина. Совсем другие растения. Но орешки похожи, только крупнее и встречаются редко. Мы хорошо попаслись, хотя добыча оказалась скромной - от силы на разок перекусить.
Потом - устроились на своём катамаране и отчалили, оттолкнувшись шестами - запас длинных палок за ночь утроился. Наш корабль раздвинул тростник, и, после того как палки перестали доставать дна, плавно по инерции продолжал уходить к середине реки.
Было безветренно, чуть пасмурно. Несколько движений веслом, и мы уже на середине. Величественно и неспешно отодвигаются за спину мохнатые от покрывающих их растений берега. Красота. Ничего не делаешь, а едешь. Легкие сомнения чуть гложут душу - нас несёт не на восток, куда я так стремилась, а на запад вроде бы. Но верила своему спутнику и надеялась, что на берегу этой вовсе не маленькой реки обязательно кто-нибудь живёт. Должны же у местных жителей быть хоть какие-то средства связи с цивилизацией!
Яйца оставили воспоминания очень неприятные, и я поклялась, что больше не буду искать птичьи гнезда даже под дулом пистолета. Вспомнила я о них поздно вечером, когда мы устроились на каменистом неприступном бережку, откуда и деться-то было некуда, разве что в воду. Кроху это не остановило. С обезьяньей ловкостью он вскарабкался практически на отвесную каменную стену и исчез в зеленых джунглях, о которых мне оставалось только догадываться. Разве что, встав на самую кромку естественной пристани, могла увидеть верхушки деревьев. Катамаран привязанный к большому камню постукивал о нашу стоянку, так как у самого берега глубина была очень приличная, а мелкие волны набегали, шевеля кораблик.