- Если бы знала, - как можно ровнее ответила я, - расцеловала бы свою маму за такой мудрый поступок. Подумать только, так любить свою дочь, что всё увидеть и не пожалеть сил и средств, чтобы избавить меня от такого опасного человека!
- Да ты... - его лицо пошло пятнами. В нем даже сдержанности никакой не осталось, когда он выругался сквозь зубы.
Я не успела прийти в себя от замешательства, а Глеб уже снова говорил спокойным, чуть ли не светским тоном:
- Давай забудем прошлое и начнем все заново! На этой планете у тебя новая жизнь и мы можем снова стать друзьями. Ведь у тебя пока не так много знакомых и я могу тебе быть полезен. Тебе понравится сафари, вот увидишь! Сейчас мы едем к одной долине, ветер удачный, там пасется стадо оленей, крупнее, чем на Земле, впрочем, вряд ли тебе приходилось видеть Земных. С коптера сообщили, что стадо все еще там. Это очень красивое зрелище.
- Ахиллес ведь твой хозяин? - невпопад спросила я. - Извини, прослушала, что ты говорил...
- Наниматель, - холодно поправил он. - А что?
- Встречаюсь с ним завтра, - наврала, чтобы что-то сказать. Пожалела, что вообще не прервала разговор в самом начале, ведь чувствовала, что не стоит с ним разговаривать.
В глазах Глеба промелькнул испуг, или мне привиделось? Он открыл рот, но ничего не сказал, сдвинул на затылок свою шляпу, оглянулся назад - на егерей. И пока управляющий пребывал в этой не свойственной ему растерянности, я воспользовалась моментом, что бы удрать. Находится и дальше рядом с ним казалось совершенно невыносимо.
- Я проеду вперед. Надо поговорить с Сержем.
Глеб промычал что-то похожее на согласие, потеряв внезапно всю свою говорливость, и я пришпорила Казанову, посылая жеребца вперед.
Чувство огромного облегчения чуть восстановило душевное равновесие, когда я достигла вездехода и поскакала справа от него. А с открывшейся в сердце раной справлюсь позже, когда останусь одна. Я ведь смогу просто не думать об этом! Отключить эту часть души...
Ребята обрадовались мне, и их улыбки, смех, подколки по поводу скачки на ранчо так сильно отличались от разговора с Макаровым, что внутри что-то щелкнуло, и зажатость ушла, словно я вырвалась из душного помещения и снова могла дышать полной грудью свежим и таким 'вкусным' воздухом.
Даже Марату, мрачно назвавшему меня 'сумасшедшей девицей', почему-то обрадовалась и ничуть не обиделась.
- Серж! Постарайся заснять всё, что возможно, ладно? - попросила я Моретти. Потому что поняла вдруг - никогда, никогда больше я не хочу встречать Глеба на своем пути, так что второго сафари не будет!
Серж хотел съязвить, но встретившись со мной взглядом, передумал:
- Слушаюсь, сеньорита! Ди, глотни-ка воды, - он протянул мне свою флягу, и пока я послушно пила, ощутив вдруг нешуточную жажду, перехватил повод Казановы.
- Спасибо, очень вкусно! Это что? - я вернула флягу и снова отобрала у него повод.
- Капелька рома и две капли терника, - подмигнул итальянец.
- А-а! - внутри разливалось приятное тепло. Скорее всего, там было больше, чем упомянутые капельки.
- Ди, хватит геройствовать, залезай к нам, - попросил Марат, подвинув в сторону что-то, накрытое брезентом, - места хватит.
- Да, Ди! - поддержала его Рысь, - Казанову можно поместить в фургон, он достаточно вместительный. Ты... не сердишься? Я перепутала...
- Нет-нет, Оль, - перебила я взволнованную девушку, - что ты! Казанова просто чудо!
Конь фыркнул, мотнув головой, выражая пренебрежение к такому эпитету.
Рысь заулыбалась:
- Стас мне сказал, что сам его объезжал, - она мотнула головой в сторону водителя, - только жеребец кроме него никому не позволял на себя садиться. А Стас лучший объезчик и вообще большой молодец!
- Рысь, я все слышу, - проворчал водитель, - заканчивай меня нахваливать!
Но неугомонная девчонка лишь махнула на него рукой. Потом перелезла поближе ко мне и тихонько добавила:
- После несчастного случая с Палычем, я думала, Ахиллес именно его сделает управляющим. Да все так думали, не только я. Но почему-то наш шеф выбрал Глеба.
Ого, какие интересные сведения. Я присмотрелась к Стасу, но видны мне были только его широкие плечи, да небритая щека. Молодой совсем, тридцати нет. А Глебу, если правильно помню, уже тридцать четыре. Но ведь не возраст тому причиной. Пообещала себе, что спрошу Ахилла.
Но сейчас не место и не время об этом разговаривать, и я огляделась в надежде найти повод, чтобы сменить тему.
- Что это за ящики? - кивнула на здоровые коробки, с которых сбился тент. Они и правда заинтересовали странной маркировкой.
- Какая разница? - пожал плечом Марат. - Любопытство сгубило кошку. Э-э, я шучу, Ди. Серж, глянь что там, самому интересно. Стас, вы не против?
- Любопытство - это главная черта журналистов? - хмыкнул водитель в ответ. - Да смотрите, не жалко. Барахло всякое, насколько помню.
- Пустые, - сказал Серж, приоткрыв крышку одной и пошатав другую, - Точнее - правда барахло - тряпье какое-то, перчатки... хмм... салфетки. О! И бутыль водки.
- Водку не трогать! - Сразу отреагировал Стас, - там чистый спирт – неприкосновенный запас.
Марат с Сержем чуток пошутили на тему НЗ, заставив своим внезапным хохотом Казанову шарахнуться в сторону.
- Как мальчишки! - рассердилась, Рысь.
- Ну не девчонки же, - хохотнул Марат и крикнул в мою сторону: - Ди, ты там в порядке?
- Нормально всё, но я чуть отстану. Казанове не нравится соседство с машиной.
Остановившись, я пропустила вперед машину, а также фургон, едущий следом. Хотелось подумать в одиночестве, в надежде, что Глеб не посмеет снова присоединиться ко мне.
Как бы я не храбрилась, но даже рухнувшая любовь, растоптанная и прошедшая не могла не оставить следа, и я некоторое время отчаянно жалела себя, пользуясь тем, что никто не видит мое лицо. Потом, когда жалость порядком утомила, задумалась о тех странностях, что происходят с самого прибытия на ранчо.
За размышлениями не заметила, как пролетели полчаса, Глеб обогнал меня, крича, чтобы все тормозили.
Впереди открылся перевал, между двух скал было достаточно места, чтоб проехала машина, и я поскакала вперед, узнать, что дальше. Серж, Марат и Егор спрыгнули на землю - немного размяться и дружно потопали к густым кустам у подножия скалы - справа от дороги.
- Меньше пить надо было, - крикнула им вслед Рысь, рассмешив Леночку и Надюшку, которые тоже направились к кустам - в другую сторону.
- А ты не хочешь? - забеспокоилась Оля, - А, ну я тоже нет. Тогда смотри. Мы поедем на машине до следующей долины, еще не близко, только там пересядем на лошадей. Лучше тебе к нам пересесть.
- Зачем же, я...
- Ну, так тебе придется тогда ехать с мужчинами по более короткому пути. Мы-то крюк сделаем.
- Рысь, - шутливо запротестовал Глеб, прерывая разговор со Стасом, - не пугай Диану, - нравится верхом, так пускай. Тем более я обещал показать ей красивые места.
- Тогда я тоже с вами поеду, - решила Оля. - Не зря же взяли Команчи! А то четверо останутся охранять фургон, а вас будет только трое. Мало ли что.
- Рысь, думаю, и без тебя управимся, если что!
- Оль не надо, - попросила я, когда глаза девушки раздраженно вспыхнули. – Правда, незачем. Если хочешь, на обратном пути устроим гонки.
- Да ладно, Рысь, не переживай, - снова влез в разговор Макаров, подходя к нам.
- Ух, ты! - Оля кивнула на его ружье. - А стреляешь-то ты хорошо?
Странное ружье, с толстым стволом, такого еще не видела. Я позавидовала чуть-чуть Оле, которая так хорошо разбирается в оружии.
- Обижаешь, - осклабился Глеб.
Стас оказался симпатичным, обернувшись, он прислушивался к разговору.
- Нормально он стреляет, - буркнул водитель, - но ты, Рысь, лучше.
Нас прервали вернувшиеся парни.
- Далеко еще? - крикнул Марат. - Стемнеет, пока доберемся.
- Уже близко, - улыбнулась Рысь, - скажи спасибо, что солнце не так печет и довольно прохладно.
- Да уж, тебе, что ль за это спасибо сказать, - Токаев ловко запрыгнул наверх.