Потом пришлось пробираться через болото, и тут Кроха оказался незаменим. Четко указывал мне, куда ставить ногу. Петляли мы по нему долго, пока к моей радости не оказались на твердой почве.
Идти стало легче, но я уже чувствовала, что надолго меня не хватит. Отдых был нужен, как воздух!
К вечеру, то есть спустя еще часок, мы совсем выбились из сил, когда внезапно вышли к небольшому водоему. Желания готовить ужин не было совсем. Хотелось просто упасть на землю там, где стоишь и заснуть. Кроха, впрочем, так и сделал. А я опустилась на землю на берегу прекрасного лесного озерца, смотрела на закат вдали над пушистыми верхушками потемневшего леса, да просто отдыхала, сидя по-турецки. Даже купаться не хотелось - хотя полдня я только об этом и мечтала. Рядом возвышалась скала, повернувшись к нашей полянке ровным поросшим мхом боком, словно стенкой отгораживая от правой части леса.
Судя по всему, заниматься приготовлением ночлега опять предстояло мне. Ну не то чтобы опять... Скрипнув зубами, я бросила взгляд на Кроху, успевшего перевернуться на другой бок, скинула на землю рюкзачок и принялась за дело.
Дерн. Надо срезать. Легко сказать, вообще-то. Забрав возле бесчувственного тела защитника лопатку, пошла рыть ямку для костра. Возилась долго, пока приспособилась, но в итоге всё получилось. Пласт земли вместе с дерном лежал в стороне, а ямка получилась - хоть и кривоватая, но вполне подходящая. Хворост собирала, не углубляясь в лес, благо - сушняка вокруг вполне хватало. Потом сидела возле ямки и измельчала щепки - хоть какой-то отдых гудящим ногам. Как уж кадавр не проснулся от этого треска, не знаю. Сложила веточки точно так же, как делал Кроха, из оставшейся кучи сухих веток сделала вполне ровненькую вязанку хвороста, даже перетянула ее веревкой зачем-то.
Все было готово, но я не спешила разводить огонь. Да и потом - что есть-то? Все наши запасы состояли из целого пакета желтеньких грибов. Если не ошибаюсь, в народе их называли лисичками. Что с ними делать, я не представляла, да и можно ли есть - тоже. Так что честно вымыла в озере все грибочки и разложила на просушку, без особой надежды, что придется их отведать.
Быстро темнело, а у меня даже не было готовой постели. А этот предатель все еще спал. Попробовала повторить его финт - привесить рюкзачок в виде креслица на стропах к ветке. Потерпела неудачу, да еще сорвалась с дерева, хорошо еще, высота была небольшая.
У меня уже слипались глаза, желудок даже не реагировал на воспоминание о еде, так что решила просто сделать палатку из парашюта и наплевать на все. Однако, интересная мысль, заставила оторваться от вынутого уже парашюта и отправится вокруг скалы на разведку. Дело в том, что, когда чуть ранее искала себе местечко для своих неотложных дел, видела издали в нашей скале какую-то щель.
Страшно было огибать каменную стену, но оно того стоило, совсем близко нашлась трещина, расширяющаяся книзу. В самом низу, стоило отогнуть кусты, можно было вполне проползти внутрь, даже не лежа, а на четвереньках. Жаль, темно так, что рассмотреть, что там внутри, не представлялось возможным. Колени болели оттого, что пришлось опуститься на острые неудобные камни, устилавшие все вокруг. Да еще Кроха испугал до полусмерти, внезапно появившись сзади.
Отодвинув меня в сторону, он в мгновение ока скрылся в дыре, и некоторое время оттуда слышалось только пыхтение и какой-то перестук. Появившись снова, потянул меня обратно на поляну, где уже весело потрескивал костерок. И опять я не увидела процесс зажигания.
Грибочки были целиком изжарены на лопатке, из громадного кулька вышла их едва по две столовых ложки на брата, зато вкус - просто изумительный. Вместе с напитком на этот раз больше напоминающем лекарственные травы, чем кофе, ужин показался мне все-таки вполне сносным. Даже отсутствие соли не могло испортить настроения.
Кроха еще некоторое время после еды не пускал меня к щели, зато, когда все закончилось, я была вознаграждена за ожидание.
Внутри скалы оказалась весьма вместительная пещерка, а благодаря кадавру - там появилась и мягкая постель - из еловых веток и какой-то мягкой травы. Поверх был наброшен парашют, делая кроватку еще и похожей на что-то цивилизованное.
Боюсь, я уснула, едва пристроившись на этом удивительном ложе, предоставив Крохе убирать все после ужина, и заботиться об охране. 'В конце концов, он ведь телохранитель', - мелькнула в туманящемся сознании эгоистичная мысль.
Глава 22
Проснулась я от какого-то стука и не сразу сообразила, где нахожусь. Блаженно потянулась и... Охнув, сморщилась – сверху, прямо на голову, запорашивая глаза, посыпался какой-то мусор. Села на импровизированной постели, и сразу стала складывать парашют, хотя сильно хотелось поглядеть, что там происходит снаружи. Но заползать сюда опять за своими вещами показалось лишней растратой драгоценного времени - итак, судя по заливавшему выход свету, продрыхла неизвестно как много.
Упаковав парашют в рюкзачок, выползла из пещерки и сперва смоталась к ближайшим кустикам, а только потом вышла на берег озерца и уставилась на происходящее округлившимися глазами.
Похоже, кадавр решил нам построить дом с помощью своего ножика-пилки. На полянке лежало уже штук пять тонких бревен метра три длиной.
Кроха же отрубал кусок от шестого, размахивая лопаткой как топором, а рядом лежало и седьмое, еще все в ветках и сучках.
Даже не дав осведомиться о завтраке, кадавр выудил у меня из рюкзака стропорез и показал, как отпиливать сучки и ветки от седьмого. Ничего не понимая, послушно принялась за работу. Как ему сказать, что мне дом не нужен, и в лесу прямо здесь я жить не собираюсь - просыпающийся мозг никак не мог сообразить. Все-таки телохранитель проделал уже большую работу, а мне очень не хотелось его обижать.
Оказалось, после каждой пары пилящих движений, нож надо переворачивать, иначе лезвие начинает зажимать, но даже так выходило не очень.
К счастью, Кроха дорубил свое бревно, уложил его возле таких же, уже готовых и, махнул лапой, освобождая меня от работы. Смахнув кое-где несколько пропущенных мною сучков, он измерил шагами длину, и стал рубить верхушку у последнего, словно и не испытывал никакой усталости.
Мне было предложено заняться готовкой еды. Глянула, а в ямке уже сложены дровишки. Кроха как раз отвлекся и подошел их разжечь, решив видимо, что так будет быстрее. Мне же сунул пакет и кивком велел набрать воды. Но я немного задержалась - костер ведь разжигать будет - не выдержала шпилек от собственного любопытства и попробовала выяснить этот вопрос. Удивительно, но этот изобретатель добывал огонь... трением! Хотя все специалисты в один голос утверждали, что такое невозможно, и не без оснований надо сказать. Но в исполнении кадавра все выглядело совершенно просто - берётся прямая круглая веточка и два куска коры, в которых продавливаются под нее углубления. В них вставить ветку, на нее накинуть две петли стропы, которую дергать вперёд- назад. Очень быстро куски коры начинают дымить, а если туда же подложить пуха одуванчиков и мха - огонек готов.
Все просто до безобразия - если у вас четыре руки, а не две. Потому как двуногим никак одновременно не удержать два куска коры и два конца стропы, да еще энергично орудовать всем этим делом, не давая конструкции развалиться. Так что я пока останусь верной своему счастливому колечку, благо на пальце оно сидит крепко, не потеряешь, а затравка из пуха одуванчиков великолепно поместилась в пудреницу - не промокнет даже под самым сильным ливнем. Главное, только пилку для ногтей не потерять - самый нужный для выживания предмет оказывается.
Удовлетворив любопытство, взяла пакет и неторопливо потопала набирать воду. А куда спешить-то? Всё равно ведь еды нет, значит, готовить придется один кофе.
И тут на самом бережку я увидела две рыбины, уже потрошеные, лежащие на двух лопушках . Размером они были с мою ладошку и едва поместились на лопатке. Жарить приходилось внимательно, следя, чтобы не подгорели, для чего я постоянно переворачивала их с помощью все того же ножика, а потом приспособила довольно длинную щепку, а то руки не выдерживали жара.