Король утвердил новый титул д`Артаньяна и приказал ему заняться наведение порядка в своем новом лене и самое главное искоренить остатки измены, меня пожаловал золотой цепью с маршальской звездой, а так же мне, Александру и Портосу, добавил по очередному баронству.
А я отвезя мадам Франсуазе ее сундук, зашел к отцу Жозефу и вручил ему короткую секиру из островной сокровищницы, сказав что это орудие пиратского палача, чем вызвал буквально слезы благодарности. После чего мы отправились в Хрустальный замок (наше обиталище на острове) ибо заслужили отдых.
<p>
<a name="TOC_id20254557"></a></p>
<a name="TOC_id20254560"></a>Глава 51. Пушка герцога Орлеанского
Портос в последнем походе проявил себя как хороший артиллерист и подтвердил свое звание капитан-лейтенанта артиллерии. Когда мы подошли к мятежному замку, оказалось что там вопреки всем эдиктам имелась артиллерия, слабенькая конечно, но с площадок башен и из одной из бойниц донжона, ударили тугие клубы белого дыма и вылетели ядра, правда летели они не очень далеко и до наших боевых порядков не долетели, но всеравно это было недопустимо и тут же Портос с Пьером устроили соревнование по стрельбе из 'Гномов'. Все три батареи выстроились в ряд и Портос и Пьер стали поочередно готовить трех орудийные залпы. Я конечно слегка подмагичил бомбы, но и наводка имела значение и наводка не подвела. Все башенные площадки кроме одной, были накрыты с первого залпа (Пьер с первого раза промазал), ну а донжон, просто перерубили пополам в районе действующей артиллерийской бойницы, мятежный граф к своему недолгому счастью находился во дворе замка.
Отдохнув недельку на Острове Хрустальной горы, мы присоединились к своей армии уже на подходе к Парижу, причем нашего отсутствия, которое тут длилось не больше доли секунды, никто не заметил. Наш Остров, был конечно загадкой сам в себе, он был почти весь ограничен высокой горной грядой, но с одной стороны был залив типа Маракайбо, но выйти из него в открытое море было невозможно, выход из залива перекрывала непроницаемая туманная пелена, но рыбы в заливе было полно и два рыбацкий поселка на его берегу процветали, один специализировался на поставках живой и мороженой рыбы, а второй коптил и засаливал всю свою продукцию, на берегу залива был еще один наш дворец, где мы в этот раз и отдыхали.
А пока мы воевали, в наших владениях во Франции появились незваные гости с весьма нехорошими намерениями. Тетушка жены Пьера по секрету рассказала подруге, как она провела двух старых козлов и объединила два юных любящих сердца, ну и рано или поздно, эта информация дошла до престарелого экс-жениха Аделаиды и он, будучи очень богатым человеком, нанял Магрибских ассасинов, мрачную организацию промышлявшую и на Востоке и в Европе. Их разведчиков засекли в окрестностях Мастерских Пьера и прежде, чем повесить разговорили, благодаря чему накрыли их главный отряд в корчме на въезде в мое графство, Гримо и Базен в ходе четкой операции захватили командира убийц и сохранили ему жизнь до нашего приезда. Вопрос надо было решать радикально, либо вырезать напрочь Орден ассасинов, что было при наших возможностях реально, но хлопотно, либо эвакуировать Пьеро и второй вариант мне понравился больше всего. Пьеро с женой были эвакуирован на Остров, где их разместили в шикарном особняке на берегу залива и объяснили ситуацию, подкрепив ее подарком мадам да Винчи в виде ларца с драгоценностями, а Пьера Джакомо да Винчи мы порадовали новыми большими мастерскими с невообразимым станочным парком, которые тут простаивали ввиду отсутствия персонала. Персонал мы забрали из старых мастерских вкупе с чадами и домашними агнцами и оборудованием, для которых тоже предоставили комфортабельное жилье. А я бросился к отцу Жозефу с жалобой на то, что у меня похитили мастера и сожгли поселок мастеровых и мастерские, после чего мастера разбежались. Так я элегантно закрыл вопрос с включением наших мастерских в королевский ВПК, чего усиленно добивался герцог Орлеанский. Но все эти события померкли перед очередным скандалом в Лувре...
Герцог Орлеанский, очередной раз возвращенный из опалы, создал супер-пушку со стволом длинной восемь метров и калибром с человеческую голову. Он хвастался, что эта пушка парой другой выстрелов, потопит любой корабль и если такие орудия поставить на бастионы Кале и Марселя, то берега королевства будут полностью защищены от атак с моря. Но тут вмешался очередной турецкий посол, который презрительно сказал, что такими маленькими пушками, трудно защищать берега такого Великого королевства, а вот берега Стамбула защищают пушки, которые стреляют каменными ядрами размерами с тележное колесо и один такой выстрел топит любой корабль. Король приказал герцогу продемонстрировать мощность своего орудия и его пушка благополучно взорвалась перекалечив пол дюжины канониров. Монарх еле сдержался, но когда турок удалился, много чего высказал герцогу Орлеанскому про его пушки. После большого приема меня вызвал кардинал и сказал, что ему известно, что моих знаменитых мастерских больше нет, но герцог Орлеанский срочно делает новую пушку и если где-нибудь можно сделать что-нибудь более великолепное, то ему будет не жалко, даже миллиона ливров, в ответ на что я поклонился и сказал, что постараюсь что-нибудь придумать, тем более я слышал, что китайцы делают пушки и по больше турецких.
А с ассасинами мы попытались сладить через связи отца Жозефа, но как позднее выяснилось, неудачно.
<p>
<a name="TOC_id20255200"></a></p>
<a name="TOC_id20255202"></a>Глава 52. Магрибские Ассасины
Посовещавшись, мы отобрали из своих абордажников три платунга и усиленную батарею 'Гномов' (если с резервом, то в наших ленных землях, у нас уже было под видом запасных матросских команд, стражников и даже мытарей, где то под пятьсот мушкетов, ведь как говорил товарищ Ленин - 'Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться'), а у нас тут, учитывая феодально-монархическое окружение, по идее почти революция, по крайне мере своих пейзан мы перевели с барщины на оброк и барскую землю отдали им в аренду за пятый сноп, а такие начинания тут казались более, чем революционными. К нам даже как то приперся канцлер Сегье с ревизией, который очень удивился цветущим деревням наших пейзан и еще больше предъявленным ему документам по которым мы оплатили короне налог в три раза больший, чем... указали мытари, с которых Гримо догадался взять расписки которые заверил у кюре. Канцлер пришел в бешенство и приказал повесить оборотней в сюртуках.
Платунги выведенные на Остров, были обряжены в черные галифе с золотыми лампасами, красные гимнастерки с золотыми разговорами и золотые же шлемы в форме буденовок, с красноармейской рубиново-золотой звездой образца 1918 года. Вооружены они были намагиченными шашками способными рубить даже камень и улучшенными моделями наших двуствольных казнозарядных пистолетов. Дислоцированы они были в наших двух дворцах, портальном дворе (плюс батарея) и Хрустальном храме. Каждый солдат получил дом в специально выделенном поселке и все из них, кто прибыл без семьи, женились на местных девушках.
Поселок я назвал Красноармейск. А мы битый месяц обрабатывали Заклятием преданности население острова, (а вот не помешает такая акция, скажу я вам). Но тут Гримо сообщил по маго-связи, работающей через наши ожерелья и перстни переданные нашим ближайшим соратникам, о том что снова появилась группа ассасинов и пришлось срочно перемещаться во Францию, что бы разобраться с этой проблемой. Пленных мы раскололи на раз и выяснили, что Орден убийц прирезал соперника Пьера за подставу, но теперь усиленно искал следы Пьера, которого было приказано доставить в некий оазис, где пребывал Совет трех старцев, бывший высшей властью в Магрибском Ордене ассасинов и посему наши владения, да и мы оказались под особым вниманием Ордена, что было недопустимо. Ну что же, будет им Пьер, но с узорами.