Первое, о чем я спросил Анну, это почему она не зачистила весь двор во время Пиренейской компании, а потом мы стали разрабатывать план мести и спасения в одном флаконе.
Первым делом надо было разыграть гибель нашего друга, ибо оставаться в Париже было барону явно вредно для здоровья, ибо жизни ему тут по любому бы не дали и надо было совместить все это с подставой, для виновников провокации на карнавале, ими были, как срочно выяснила Анна, маркиз д`Эспре, граф дю Мюссе и герцог де Фуке. Неразлучные друзья, они все были в родстве с недавними жертвами зачистки и посему ненавидели конкретно Портоса. Графиню Анну они боялись ненавидеть, ибо когда один придворный маркиз позволил себе неуважительно к ней отнестись, то на следующий день он стал непрестанно страдать поносом и диареей в одном флаконе и параллельно стал импотентом. Это случилось после того, как он публично оскорбил графиню, а графиня в ответ пожелала ему твердого здоровья и успехов в любви.
План мы составили, он нам понравился, после чего мы нажали на все рычаги. Губернатором Бастилии, по-прежнему был бессменный Шарль Леклерк дю Трамбле, брат отца Жозефа, давно и плодотворно работавший в первую очередь на Службу кардинала, ныне возглавляемую графом де Рошфором. Рошфор попросил его не препятствовать визиту к заключенному герцогу Портосу, маркиза д`Эспре, графа дю Мюссе и герцога де Фуке, а лучше всего просто отсутствовать в этот день в Бастилии. Мерзавцы решили под видом примирения, зайти насладиться образом поверженного врага, и по нашему сценарию, после их ухода, Портоса должен был навестить Арамис, который проходил у нас в плане, как главный свидетель будущего действа (хотя сам кардинал д`Эрбле, был об этом ни слухом, ни духом, ну не доверяли мы ему до конца, тем более, что у него в мозгах стоял мощнейший антимагический блок, который не смогли незаметно пробить даже Анна с Шарлоттой).
В назначенное время заявились трое провокаторов и достаточно быстро покинули каземат Портоса (это кстати было то же помещение, где некогда пребывали мы, так что казематом его можно было назвать только с натяжкой). А потом прибыл Арамис и забил тревогу. Весь каземат был залит кровью, а на столе лежала оторванная нога в ботфорте. Главного же маршала королевской артиллерии нигде не было. А уже на другой день по Парижу поползли слухи о том, что маркиз д`Эспре, граф дю Мюссе и герцог де Фуке, из зависти оклеветавшие победителя испанцев в Пиренеях, Великого маршала артиллерии, мало, что упекли его в Бастилию, но и заявились туда и принесли его в жертву, по сатанинскому обряду, после чего от маршала осталась только нога (на само деле на столе лежал только ботфорт, а в него, перед эвакуацией Портоса через портал, я засунул баранью ногу с обильного стола маршала, было как раз обеденное время).
Наш друг был очень рад, что мы живы, хотя несколько раз ощупывал нас и даже перекрестил на всякий случай. Когда мы рассказали ему наш план он пришел в такой восторг, что пришлось зажимать ему рукой рот, так он хохотал. А мы ушли через портал прямо в Императорский дворец на Гавайях, где я поздравил его Светлейшим князем и Главным маршалом Императорской гвардии.
Я давно задумал этот проект и не хватало только командующего и Портос тут был в самую плепорцию, как по словам товарища Старшего майора говорили русские гвардейские офицеры.
Униформу для своей гвардии я скопировал с Наполеоновской, только штаны с сапогами сделал, как у наших абордажников-морпехов, и фалды у мундиров малость обкорнал. Светлейший князь Портос пришел от перемен в полную эйфорию, а когда я еще милостиво пожаловал ему земельные владения с правами маркизата, его счастью вообще не было предела, особенно, когда он прочитал на жалованной грамоте свой полный нынешний титул... Главный маршал Императорской гвардии, герцог и Светлейший князь де Портос, маркиз да Гонолулу, барон де Брасье, де Пьерфон, дю Валлон (изюминкой на торте был дворец с женской прислугой).
Когда во владения покойного Портоса заявились мытари, то обнаружили пустые деревни и селения, ни пейзан, ни скотины, ни даже кошек и собак. По Парижу поползла очередная порция слухов, что зловредная троица, убив герцога Портоса, продала всех его крестьян в турецкое рабство (на самом деле, Портос попросил переселить в его владения его старых подданных и мы конечно пошли на это, правда пару баронств мы расположили в Австралии, благо что Портос мог теперь пользоваться порталами (не всем конечно).
А в Париже нарастала череда скандалов... Королева, которая весьма благоволила к Портосу, надавала королю оплеух и пощечин. Д`Артаньян в гневе, прямо в коридоре Лувра, вызвал герцога де Фуке на дуэль и тут же проткнул его шпагой, после этого граф и маркиз ударились в бега, но их выдали собственные слуги, ибо появился эдикт короля о розыске преступников, связанных как доказано с инквизицией и нечистой силой, который в том числе гласил и о том, что соучастники преступников подлежат казни, через колесование (королева, ну очень рассердилась). Народ, радуясь возможности безнаказанно поиздеваться над дворянами, обмазали беглецов дегтем и обваляли в перьях, и такими и представил их в Париж. Мы предложили Портосу выкрасть их и отдать ему на суд, но добродушный великан отказался. 'Я не хочу мстить людям, благодаря которым я стал Светлейшим князем, пускай их казнят в Париже'.
<p>
<a name="TOC_id20263978"></a></p>
<a name="TOC_id20263980"></a>Глава 83. Африканское сафари
Африканская 'бомба' находилась в Королевства Конго, а точнее на периферии провинции Кабинда. Королевством правила династия Маниконго, или по другому Мвене Конго, со столицей в Сан-Сальвадор в Анголе. Маниконго дружил с европейцами и в Кабинде была куча факторий и мелких мануфактур, основанных португальцами, голландцами и англичанами (ну ух как же без них). К 'бомбе', слава Марксу, никто из них не совался, ибо она находилась на небольшом скальном плато в джунглях, вокруг которого кишели свирепые пещерные львы, которых не брали, ни стрелы, ни копья, да и пули их поражали с большим трудом.
Мы прибыли на 'Луке', под Мальтийским флагом, под видом экспедиции за ценными породами дерева, нам были нужны Сандал, Эбен и Гренадил. Это был заказ мальтийского вельможи, для отделки своего дворца и срубить эти деревья, должны были родовые дровосеки из поместья этого вельможи. Местные купцы покрутили пальцами у висков и было хотели уже забыть об этих чудаках, как по мосткам стали сводить наших черных першеронов и сразу посыпались предложения о продаже, которые мы естественно сразу отвергли. Портос (увязавшийся с нами) лично подарил королевскому наместнику солидный кошель с золотом и два инкрустированных драгоценными камнями меча, один наместнику, а один для короля, и сразу же получил разрешение на вырубку леса. На другой день, 'Лука' отбыл по своим делам, как сказал капитан на месяц, а мы в сопровождении трех абордажников верхами (один из платунгов изображал дровосеков, будучи при этом в мундирах наполеоновских гвардейских саперов) двинулись в поход, сопровождаемые сразу тремя бандами, которые считали, что мы их не видим. Первыми на нас напали португальцы, хватило их после залпа из пистолетов и мушкетонов, не принесшего нам никакого вреда, ровно на три минуты треска карабинов и еще тремя минутами небольшой конной погони, за тремя наиболее шустрыми. Одному из них на всем скаку снес голову Портос, второго развалил пополам лейтенант Бернажу (еще из той старой гвардии Ришелье), а третьего мы взяли в плен и когда он представился, мы с Сашкой стали ржать, буквально до слез, ибо португальского капитана, звали Себастьян Перейра, а когда на мой вопрос, небыло ли у него в роду неких Негоро, он удивленно ответил, что Негоро - девичья фамилия его матушки, что придало нашему веселью еще больший градус, но изюминкой на торте пароксизма смеха стала информация о том, что юнгу на их корабле, звали Дик Сэнд.