«Черт, да она запросто могла бы стать стриптизершей», – подумал Савченко, срывая с себя майку, неожиданно на память пришло воспоминание, как давно (еще до армии) в спортзале, где Сэнсэй тренировал каратистов, устроили вечеринку и как упившиеся девчонки на спор исполняли стриптиз. «Желание красиво раздеться перед мужчиной лежит в подсознании любой мало-мальски симпатичной женщины», – сделал вывод Виктор.
Клип Мадонны подходил к концу, танец Тамары тоже завершался. Из одежды на ней остался лишь кружевной пояс, который она собиралась сорвать с себя с последними звуками мелодии.
Виктор стоял перед Тамарой в трусах и одном носке, он был слишком возбужден, чтобы согнуться и снять его.
Клип закончился, молодая женщина сорвала с себя последнюю деталь туалета, представ перед любимым в одеянии первой женщины.
В это мгновение дверь отворилась, и в номер вошел посторонний мужчина.
– Ой, – испуганно воскликнула Тамара, бросившись опрометью на кровать под покрывало. Виктор хотел что-то рявкнуть угрожающее незваному гостю, но тот приложил указательный палец к губам, это был Дмитрий Палыч Лескин.
Савченко сразу все понял, кивнул и указал на дверь в ванную, а сам направился к подруге.
Ключ вошел в ванную и сел на уже привычное для него место – на угол ванны. Из комнаты стали доноситься чвакающие звуки поцелуев, стоны женщины и скрип кровати. На что старик только вздохнул и неодобрительно покачал головой. Женщина все еще стонала и кровать скрипела, когда в ванную вошел полностью одетый Виктор.
«Хитер, аки змей», – усмехнулся Палыч, сообразив, что Пистон раскусил «примочку» (прослушку) своих тюремщиков.
На какое-то мгновение они замерли против друг друга, потом обнялись как старые друзья.
– Вымахал-то, бугай, прямо как покойный Гном, – едва не всхлипнул старик, разглядывая ладную фигуру Виктора. В душе старого вора защемило какое-то новое, до сих пор незнакомое чувство, чувство родства.
– Да у нас же была одна кузница кадров – Северный флот, – шепотом ответил Савченко.
– Ладно, рассказывай, в какой «парафин» вляпался. А прошлое будем вспоминать, когда вывернешься из этой трясины. Рассказывай по порядку, – Палыч снова сел на угол ванны. Виктор присел на корточки напротив него и тихо заговорил. Он долго рассказывал, а за стеной продолжала стонать Тамара, ритмично подпрыгивая на пружинах матраса. Наконец суть была изложена.
– Ну и что за мутоту зверье замыслило? – глядя перед собой невидящими глазами, спросил Ключ. Старый уголовник пытался переварить услышанное.
– Хотят моими руками пришить какого-то влиятельного чечена, перешедшего на сторону государства, – пояснил Виктор. – Потом меня грохнут и труп покажут журналистам, дескать, ликвидацию провели российские спецслужбы. Не пойму только, зачем?
– Зачем? – переспросил Ключ, потом сам же и пояснил: – Старый уголовный трюк, чтобы другим неповадно было, – он задумчиво потер кончик носа, складывая в мозгу какую-то головоломку. – Слушай, Витек, а если мы им денег дадим? Это ведь их промысел за пленных брать выкуп. С того инкассаторского гоп-стопа «мармулеток» у нас вагон и маленькая тележка. Любую сумму можем внести.
– Вряд ли на деньги они согласятся. Слишком дорого я им обошелся. Да и времени они угробили на подготовку, будь здоров. Нет, на выкуп они не согласятся.
– Думаешь? – с сомнением спросил Лескин, за свою долгую жизнь он привык, что все имеет свою цену, главное, угадать ее. – Хорошо, а если твоих работорговцев попросит о продаже очень влиятельный человек, Крест, он пол-Москвы под собой держит. Вряд ли они ему откажут.
– Пока будут «разборки-терки», время уйдет и Тимур сможет провести свою акцию. Тем более что за ним стоит не только чеченская диаспора, но и руководство сепаратистов. Тут замешана политика, так что бандитские разборы легко перейдут в кровопролитную войну. Вряд ли на это пойдет твой Крест, а в случае чего-то непредвиденного ты, Палыч, окажешься крайним.
– На мясню Крест не пойдет, себе дороже, – задумчиво произнес Лескин. – А если что, он меня «громоотводом» заделает, тут и к гадалке ходить не стоит. Политика, говоришь? – Старик с досады плюнул в сердцах на кафельный пол. – А что такое политика? Власть ради почестей и денег, больших денег. Власть и преступления имеют одну основу – финансовый интерес, – Лескин на мгновение замолчал. Посмотрел на Виктора и добавил: – Если мои предложения не подходят, значит, у тебя есть свой план, выкладывай.