Затем следовала подготовка по связи, занятия по этой теме проводил Дейв Скейлз, в то время штаб-сержант и самый старший военнослужащий сержантского состава в малых группах. Нам вдалбливали в голову такие предметы, как теория антенн, радиоэлектронное противодействие (ECM), меры защиты радиоэлектронных средств от радиоэлектронного противодействия противника (ECCM) и использование кода Морзе. Дейв переехал в Фалаборву вместе с Дидисом и выполнял обязанности ротного сержант-майора и главного специалиста по связи штаба. После службы в эскадроне «С» родезийской САС и в разведке «Скаутов Селуса», Дейв обладал большим опытом работы в малых группах. Помимо исключительной преданности делу и высокого профессионализма, он еще обладал и острым умом.
Но настоящей фишкой Дейва была связь. Его познания в этой области были непревзойденными. Он происходил из потомственного рода экспертов в области боевой радиоэлектроники: его дед служил связистом в Британской армии во время Первой мировой войны и использовал код Морзе в высокочастотной радиосвязи; отец был связистом и десантником в Британской армии во время Второй мировой войны, и помимо всех прочих замечательных подвигов высаживался в Голландии 17-го сентября 1944 года во время самого крупного парашютного десантирования в истории.70
Занятия по связи чередовались с занятиями по изучению материальной части оружия, самолетов и транспортных средств стран Советского блока. Поскольку все наши целевые страны снабжались Советским Союзом, а в некоторых случаях и Китаем, мы направили все наши усилия на распознавание их военной техники. Наряду с изучением оружия и боевой техники, много времени уделялось анализу теории и практики применения вооруженных сил Советского блока, применяемых в так называемых прифронтовых государствах.
После обеда, во время пресловутой «кладбищенской сессии», у групп было время для подготовки снаряжения. Бесконечные часы тратились на подготовку, внесение изменений, маскировку и точную подгонку рюкзаков и разгрузочных жилетов. Как только температура немного спадала, группы приступали к практической работе: напарники разбирались с боевыми порядками и тактикой патрулирования, изобретали новые приемы антиследопытства и ухода от преследования, отрабатывали действия в «двойках» и типовые (стандартные) порядки действий. Значительная часть практических занятий была посвящена работе с радиостанциями и порядку связи.
Не менее двух ночей в неделю отводилось на ночные тренировки. Все группы приходили в штаб в 19:00, а затем один из нас читал лекцию по теории ночных действий, охватывая такие аспекты, как подкрадывание, действия в пунктах сбора или организация связи в условиях плохой видимости. После этого группы расходились в разные места полигона для проведения занятий. Чаще всего после ночных упражнений мы оборудовали укрытие прямо в буше, а в 06:00 утра уже докладывали на построении перед физической зарядкой. Я делал так потому, что мне нравилось быть в буше, а Вик, вероятно, потому, что не хотел беспокоить свою семью после того, как занятия заканчивались около 02:00 ночи.
Когда мы с Виком отрабатывали навыки действий в группе, между нами установились доверительные отношения, а потом возникла и тесная связь. Вик был крупным мужчиной, возможно, на 20 кг тяжелее меня, и находился в хорошей физической форме, поэтому я очень страдал, когда мы вместе занимались физподготовкой. Тогда как он мог подхватить меня как перышко и бежать так, словно мой вес его нисколько не беспокоил, я под его весом подгибался и пошатывался.
Мы с Дидисом были единственными офицерами в малых группах, постоянно проживавшими в расположении роты, и вдвоем сразу же нашли общий язык. Он оправдал все, что я о нем слышал. Вечный оптимист, Дидис был неудержим, когда перед ним вставала новая задача. Каждую минуту каждого дня он был занят разработкой новых тактических схем, придумывал способы перехитрить врага, изобретал новые хитрости и планировал новые операции. Он также чувствовал большую ответственность перед своими товарищами и подчиненными и не ожидал от них ничего такого, чего не делал бы сам. Его выдающиеся лидерские качества всегда служили для меня источником вдохновения. Но только когда мне довелось выйти вместе с ним на боевую операцию, я понял, почему он был таким выдающимся солдатом.
Вместе с нами в нашей «кают-компании» проживал и заместитель командира 5-го полка, коммандант Бут Сварт. Поскольку нас всех объединяли общие интересы, вскоре между нами возникло тесное товарищество. Каждое утро в 05:00 старик поднимал меня с кровати, затем я должен был приготовить кофе и обслужить его и Дидиса в постели. «Оом Бут», как его ласково называли, был восхитительным человеком, с прекрасным чувством юмора и заразительным энтузиазмом. Он также был высокопрофессиональным солдатом, служившим в различных подразделениях в тогдашней Родезии. Бут также был лучшим командиром тактического штаба, которого я когда-либо встречал.
Первоначально в подразделении нас было четыре группы по два человека в каждой. Дидис и его давний напарник по многим предыдущим операциям, Невеш Томаш Матиаш, формировали первую группу. Остальные состояли из лейтенанта Джо-Джо Брюйнса и Жозе да Косты, Пола Добе по кличке «Америго» и Жозе дос Сантоса, а также меня и Си Си Викторино. Хотя Да Коста, Дос Сантос, Америго и Викторино к тому времени являлись гражданами ЮАР, все они были родом из Анголы, и служили в ФНЛА во время гражданской войны. Позже они вошли в состав 32-го батальона в Каприви, пока добровольно не изъявили желание пройти отбор в спецназ.
Эти парни — все опытные солдаты — и составляли в то время костяк сил и средств подразделения малых групп. Все они говорили по-португальски, были волевыми, целеустремленными и очень способными, и присоединились к малым группам по собственной воле. На протяжении пяти лет моей работы в малых разведывательных группах, это подразделение оставалось относительно небольшим и весьма замкнутым. У нас никогда не было более шести групп одновременно.
В тот период приходили и уходили многие люди. К малым группам присоединились Майк Мушаи, и еще два бывших родезийских солдата. Не все спецназовцы подходили для малых разведывательных групп, поскольку им приходилось не только соблюдать требования строгого распорядка дня на базе, но и преодолевать стрессы, связанные с боевой работой в таком составе. Распорядок на базе был изнурительным, а месяцы, проходившие вдали от дома, либо на занятиях, либо на реальных боевых выходах, создавали большую нагрузку на семейную жизнь женатого оператора.
Наше первое знакомство с радостями работы в малых группах произошло во время учений в районе Марипскопа, на самой северной оконечности хребта Дракенсберг (Драконовых гор). Дидис, Дейв Скейлс и Корнé Фермаак, офицер разведки, выделенный для работы с малыми группами, должны были руководить тактическим штабом, в то время как две малые разведывательные группы действовали на самой пересеченной и густо заросшей растительностью местности, которую только можно себе представить — в крутых горах и глубоких долинах каньона реки Блайд.
Сценарий учений был тщательно разработан — согласно нему повстанцы АНК проникли в этот район из Мозамбика и устроили тайники с оружием в укромных долинах, используя для перевозки своих грузов вьючных ослов. Картина, складываемая из разведывательных данных, и в самом деле была основана на фактах, хотя группы никогда не знали точно, сколько в ней было реальности, а сколько вымысла. Во время учебного разведвыхода мы ожидали столкновения с противником в любой момент.
Вначале я не понимал значения этой первой учебно-боевой операции, но гораздо позже меня осенило, что Дидис уже готовил нас к заброске в горную местность вокруг города Лубанго на юго-западе Анголы — район, который станет центром боевых операций малых групп в последующие годы.