Бушмен
С энтузиазмом вы можете делать что угодно. Энтузиазм — это блеск в глазах, плавность походки. Это хватка вашей руки, непреодолимый порыв вашей воли, энергия для воплощения ваших идей. Энтузиасты — это бойцы, у них есть сила духа, у них есть устойчивые качества. Энтузиазм лежит в основе любого прогресса. С ним есть достижения, а без него есть только оправдания…
Генри Форд (1863-1947 гг.)
1
Вперед, в неизвестность
В ноябре 1978 года военно-транспортный самолет С-130 доставил на театр военных действий две группы авантюрной молодежи. Одна группа представляла собой добровольцев, отправлявшихся в 32-й батальон, — подразделение из бывших солдат ФНЛА, сформированное полковником Яном Брейтенбахом и реорганизованное в полностью черное южноафриканское боевое подразделение;29 а еще была моя группа, которая направлялась в 31-й батальон в военный городок в полосе Каприви под названием «Омега».
Имея белый офицерский состав и смешанный состав сержантов (белых и бушменов), 31-й батальон был сформирован полковником Делвиллом Линфордом, одним из тех редких личностей, которые действовали в совершенно неортодоксальном стиле — и им это сходило с рук. Хотя я никогда не встречался с ним лично, так как к моменту моего прибытия в подразделение его уже не было, но фотографии полковника висели повсюду и его влияние все еще было осязаемым.
Мы представляли собой смешанную группу кандидатов в офицеры и ланс-капралов, только что окончивших пехотное училище. По прибытии в Рунду мы сели в «Квефоэль» (10-тонный грузовик с противоминным кузовом)30 и отправились в «Омегу». Поездка оказалась незабываемой. Все были несколько напуганы тем, что ждало нас впереди. Усевшись поверх нашего снаряжения, мы смотрели, как мимо проносится буш. Возле кабины были свалены мешки с кукурузой, и от порывов воздуха на нас постоянно оседала мелкая кукурузная пыль. Внезапно разразилась гроза — типичная летняя погода на Каприви, в чем мы вскоре убедились сами во время операций в буше. Вскоре сквозь тучи вновь пробилось Солнце, и одежда на наших телах начала сохнуть, прямо с прилипшей на нас кукурузой. Нас доставили на «Квефоэле» в «Омегу» как свежеиспеченный хлеб — шли мы довольно скованно и пахли пекарней!
Рис. 1. Оперативный район ведения Пограничной войны с делением на западную, центральную и восточную зоны.
Личному составу 31-го батальона нас представил и провел краткий вводный инструктаж капитан Франс Гюнтер по кличке «Гор-Гор». Это был впечатляющий человек, подавлявший нас своей личностью, и имевший столь же выдающиеся усы. Ходили слухи, что если он был в плохом настроении, его усы обвисали, но весело топорщились, если он был доволен вашей работой. Мне посчастливилось никогда не видеть, как поникали огромные усы, и в течение последующих трех лет я буду иметь удовольствие работать со своей разведгруппой вместе с ротой «С» Франса Гюнтера.
После недельного знакомства с военным городком, кандидатов в разведывательный отряд отделили от остальных, тех, кому предстояло отправиться в обычные пехотные роты, и пока последние проходили вводный курс подготовки, чтобы научиться управлять своими бушменскими взводами в условиях противоповстанческой войны, восемнадцать из нас отправились на отбор в разведывательный отряд.
*****
В середине 1970-х годов необходимость в наращивании разведывательных возможностей в тактическом звене привела к формированию в пехотных подразделениях, постоянно базирующихся в оперативном районе Пограничной войны, разведывательных взводов и отрядов. В то время 31-й и 32-й батальоны первыми начали применять свои разведывательные группы в Замбии и Анголе с целью выявления баз СВАПО, расположенных по ту сторону границы в «безопасных», по мнению повстанцев, районах.
Первоначально личный состав разведывательных групп проходил обучение тактике действий малых подразделений под руководством инструкторов из разведывательно-диверсионных отрядов спецназа, и проводил разведывательные операции на тактическом уровне, многие из которых предшествовали атакам или налетам на базы и инфраструктуру противника. На протяжении десяти лет, примерно с 1976 по 1986 год, разведывательные отряды пехотных подразделений, проводя специальные разведывательные мероприятия в 10-м, 20-м и 70-м оперативных секторах, сняли значительную нагрузку с разведывательных органов спецназа,31 что позволило развязать им руки в решении стратегических задач.
Хотя четкого разграничения между тактическими и стратегическими разведывательными операциями никогда не существовало, считалось общепринятым, что тактические разведывательные подразделения действуют непосредственно в районах ответственности командований оперативных секторов, которые в то время простирались до 60 км вглубь территории Анголы и Замбии. Однако из этого общего правила было множество исключений. На практике, многие операции спецназа тоже проводились на тактическую глубину, как, например, псевдопартизанские операции, проводимые 51-й разведывательной ротой по обе стороны границы между Юго-Западной Африкой и Анголой.
В учебниках того времени стратегическая разведка описывалась как операция, в которой группа действовала самостоятельно, без непосредственной поддержки с воздуха или с земли. Информация, полученная в ходе такой операции, также не должна была автоматически приводить к немедленным последующим действиям своих войск, но должна была влиять на стратегический исход войны. С другой стороны, тактические разведывательные операции проводились в тактическом звене, в пределах досягаемости воздушной или наземной поддержки, а их результатом всегда были немедленные действия своих наземных сил.
Способы работы разведывательных отрядов различались от подразделения к подразделению. Разведывательный патруль, проводящий разведку впереди боевых подразделений, часто был хорошо вооружен и готов к бою, поэтому большая численность группы в количестве не менее четырех-шести разведчиков была обязательной. При проведении разведки базы СВАПО патруль состоял не более чем из четырех человек, а при необходимости проникновения непосредственно на объект это число сокращалось до двух. Часто, даже в первые дни, редколесье и открытый характер местности не позволяли использовать большие по численности разведгруппы, поэтому к концу 1970-х годов концепция малых разведывательных групп уже применялась в экспериментальном порядке отрядами тактической разведки.
*****
Отбор в отряд оказался самым тяжелым испытанием в моей жизни. Начался он с недельного курса физической подготовки на базе, с 05:00 утра и до поздней ночи. Идея занятий по ФИЗО заключалась в том, чтобы привести нас в нужную форму и подготовить к этапу боевой подготовки в буше, но это только утомляло нас, поскольку мы все еще проходили акклиматизацию и привыкали к жарким и влажным погодным условиям Каприви. Затем нас вывели в буш для настоящего отборочного курса, который представлял собой бесконечный бег по дикой африканской местности, естественно, с полной выкладкой, от одной контрольной точки к другой. На каждой точке инструкторы встречали нас новым сюрпризом: либо жесткими физическими упражнениями на песке, либо переползанием по-пластунски на протяжении, казалось, нескольких миль. Затем нам давали новый азимут на следующую контрольную точку, расположенную на невозможном расстоянии, где нас ждали на следующий день.
Для первого этапа нашего приключения нам дали ориентир на «ангольскую линию» — границу между Каприви и Анголой — до которой мы должны были добраться к следующему утру. С рюкзаками весом около 30 кг, мы шли всю ночь, чтобы как раз успеть к ФИЗО прямо в песках Каприви на границе с Анголой. В 09:00 мы получили наш следующий контрольный пункт — прямоугольные координаты примерно в 30 км дальше на восток вдоль полосы Каприви. Мы должны были явиться туда на следующее утро в 08:00, что я счел невозможным, учитывая густую растительность и состояние, в котором мы находились.