В 1978 году президент Всемирного Еврейского Конгресса Наум Голдман в своей книге «Еврейский парадокс» откровенно написал: «Во время войны Всемирный Еврейский Конгресс (ВЕК) создал институт по делам евреев в Нью-Йорке (его штаб сейчас в Лондоне). Директорами стали два великих литовских юриста-еврея, Яков и Неемия Робинсоны. Благодаря им Институт выработал две абсолютно революционные идеи: Нюрнбергский трибунал и немецкие компенсации. Идея Института заключалась в том, что нацистская Германии должна будет платить после своего поражения. В первую очередь выплаты будут направлены людям, которые потеряли собственность за время нацизма (речь идёт исключительно ожидах — Б.С.)». То есть, пока миллионы людей истекали кровью, сражаясь на фронтах, мерзли в окопах, прятались от бомб, голодали, но при этом проявляли чудеса мужества и героизма, за океаном, в тиши кабинета два «великих» члена спецназа ЗЛА, сидя в мягких креслах и попивая виски, обсуждали план мщения ненавистным нацистам (националистам).
Злоба сочинителей теории холокоста была направлена на весь немецкий народ, который поддерживал и приветствовал политику нацистов по отношению к членам спецназа ЗЛА. Мало того, что жидам в Германии запретили паразитическое существование, отняли награбленные капиталы, их, «представителей бога» на земле, заставили работать на благо «низших существ» — гоев (немцев). Такого унижения «избранные» простить не могли, они были просто обязаны сполна поквитаться с обидчиками и при этом получить солидный «навар». Самое главное, что их интересовало — это конечно же, потерянная собственность. Наплевать, что ещё не стихли выстрелы, разрывы снарядов и стоны раненых, что каждую секунду на полях сражений гибли солдаты, что основная масса «избранных», проживавшая до начала войны на территории Западной Европы, благополучно покинула охваченный огнём континент. Важно разработать план, по которому жидовство получит с поверженной Германии денежки. В ситуации, когда пол— Европы лежало в развалинах, когда русский народ нёс на себе основную тяжесть лишений в этой страшной войне, «избранные» на чужой крови гадали, как сорвать неплохой «куш».
Задача перед сочинителями теории холокоста стояла не из лёгких. Что бы такое придумать, чтобы люди поверили в «особые» страдания «избранных»? Как сделать так, чтобы народы Земли восприняли с доверием утверждение, что самыми пострадавшими в результате мировой бойни оказались именно жиды? Для начала члены спецназа ЗЛА прибегли к своему излюбленному методу — врать как можно больше и как можно чаще. Чем больше лжи, тем больше вероятности, что часть её осядет в головах доверчивых слушателей. Но ложь должна быть не простой, она должна шокировать, бить «по мозгам», люди должны цепенеть от осознания тех ужасов, которые необходимо приписать нацистам. Опыт подобной психологической обработки наивных обывателей «страшилками» о «зверях-немцах» у жидов уже имелся. Во время Первой мировой войны жидовские пропагандисты проявили чудеса изобретательности в сочинении рассказов «очевидцев». Они сообщали о канадских солдатах, распятых на церковных воротах, об отрубании рук бельгийским и французским детям. Немцев даже умудрились обвинить в поедании бельгийских младенцев. Соревнуясь в «правдивости», жидовские писаки придумывали всё новые «подробности» из жизни немецких солдат. Оказывается, они любили развлекаться тем, что подбрасывали маленьких детей в воздух и насаживали их на штыки, словно куски мяса на шампуры. В марте 1916 года «Дейли телеграф» писала, будто австрийские военные истребили газом 700 тысяч сербов (!). Дошло до того, что английские газеты сообщили, будто у немцев существует целая фабрика, на которой для военных нужд добывается глицерин и другие вещества из трупов убитых противников и погибших гражданских лиц (женщин, детей, стариков). Все эти «факты», больше похожие на рассказы неизлечимо больных людей, которые делятся со своим врачом-психиатром ночными кошмарами, распространялись как «подлинные сведения» об ужасах войны. Нормальному человеку трудно себе даже представить, как такой бред можно выдумать и выдавать за правду, не говоря уже о том, чтобы кому-нибудь официально инкриминировать подобные зверства. Причём обвинять в этом не какого-то отдельного конкретного маньяка-выродка, а приписывать эти извращения всем немецким военным.