В телеграмме начальника Отдела трудовых резервов Главного экономического и административного управления СС от 4 сентября 1943 года говорится, что из 25 000 «избранных», заключённых в Освенцим, только 3 581 способны работать, остальные — нетрудоспособны. В 1944 году начальник системы лагерей СС Освальд Поль сообщал Гиммлеру, что в Освенциме находится 67 000 узников, из которых 18 000 нетрудоспособны или госпитализированы. В частности, в лагере Биркинау (Освенцим II) находится 35 000 заключённых, в основном женщины, из которых приблизительно 18 000 нетрудоспособны. И ни слова об их скором уничтожении. Столь точный подсчёт узников говорит о том, что нацисты пытались сохранить рабскую рабочую силу и не могли уничтожать по 18 000 или 25 000 «избранных» в день, так как их там просто не было в таком количестве.
Все рассказы о том, что нацистские «изверги» топили всех детей в бочках с водой — верх цинизма и наглого вранья. В больнице Освенцима было даже родильное отделение. По рассказам польской акушерки Станиславы Лещинской, в 1943 году она приняла около 3 тысяч детей: «Несмотря на ужасающую грязь, насекомых, инфекционные заболевания и другие ужасы происходило что-то из ряда вон выходящее, невероятное, но подлинное… Ни среди матерей, ни среди младенцев не было ни одного смертного случая». Зачем нацистам, которые по заявлениям распространителей легенды о холокосте, убивали всех нетрудоспособных, содержать родильное отделение? Не проще ли было всех беременных сразу отправлять в «газовые камеры» и крематории? Или это был опять какой-то «особый» нацистский способ издевательства над «избранными»? Но идеологи холокоста просто отмахиваются от подобных разумных вопросов.
О том, что нацисты не занимались уничтожением нетрудоспособных жидов в Освенциме, неоспоримо говорит тот факт, что отец знаменитой на весь мир своим дневником Анны Франк — Отто Франк выжил в этом «лагере смерти». Когда он заболел сыпным тифом, то почему-то не был отправлен в вагонетке в крематорий, а помещён в лагерную больницу, где «изуверы» и «садисты» лечили его. Видимо, таким образом нацисты хотели продлить мучения несчастного «избранного». Отто Франк оказался в числе нескольких тысяч больных и ослабевших, «чудом» оставленных в живых нацистами, когда они покинули лагерь. Его дочь Анна была переведена немцами в другой лагерь и скончалась там от сыпняка. Бесспорно, это трагедия, но она никак не доказывает наличия «газовых камер» и плана массового истребления «избранных» в концлагерях.
По проверенным официальным данным в период с января 1940 года по февраль 1945 года в Освенциме было зарегистрировано 363 000 узников, причём не все из них были жидами.
Заключённых, которые отбывали свой срок, нацисты освобождали. В 1942 году из лагеря на свободу было выпущено 978 человек, также выпускали небольшое количество узников в 1943 и 1944 годах. Вряд ли нацисты стали бы отпускать на волю свидетелей уничтожения миллионов «избранных». С 1943 года союзническая авиации постоянно фотографировала Освенцим (как стратегический военно-промышленный объект). Фотоснимки по непонятным причинам не фигурировали на Нюрнбергском судилище и были засекречены аж до 1979 года. Ни на одном из этих многочисленных кадров не видно скоплений людей перед «газовыми камерами» (по заявлениям «очевидцев» перед камерами выстраивались очереди из нескольких тысяч несчастных), не видно ни гор кокса, необходимых для сжигания огромного количества трупов, ни гор трупов, ни следов массовых захоронений, ни полыхающих рвов, в которых сжигались трупы. Бесследно уничтожить более четырех миллионов человек, при этом ничем себя не выдать, никем не быть замеченными, не оставить никаких следов практически невозможно, если конечно, среди нацистов не было волшебников. Если Освенцим был действительно «фабрикой смерти», то как с такого «режимного» объекта только за май-июнь 1943 года по официальным данным немецкой комендатуры смогли сбежать 27 человек?! Уж если нацисты так умело «засекретили» данные об отравлении газом миллионов людей, так мастерски уничтожили все следы своих преступлений, то наверное уж обеспечить надёжную охрану «обречённым на смерть» они как-нибудь да сумели бы.