Особо важное значение имело счетное устройство, соединенное с пропеллером. Поскольку при определенной дальности, неизменной скорости и высоте полета число оборотов пропеллера определяется с достаточной степенью точности, необходимая дальность до цели устанавливается как раз этим счетным устройством. (Одной из целей был, например, Тауэрский мост, символ Лондона), Как только достигалось установленное число, двигатель по команде счетного устройства отключался, руль высоты изменял свое положение и ракета падала вертикально вниз. Запуск ракеты осуществлялся с катапульты длиною 55 метров, имевшей два рельса с трубой посреди их с прорезью, по которой перемещался хвостовой крюк.
Идея реактивного двигателя принадлежала французу Виктору де Караводину, который запатентовал свое изобретение еще в 1907 году.
Через три года, в мае 1910 года, бельгиец Жорж Марконе представил в парижское патентное бюро серию различных вариантов реактивных двигателей, пригодных, по его мнению, к использованию для самолетов и воздушных судов. Использованный впоследствии немцами для ракеты Фау-1 двигатель поразительно похож на один из представленных бельгийцем вариантов.
Хотя в самой Германии полигон для испытаний Фау-1 в Пенемюнде и не был широко известен, о нем хорошо знали в Польше, так как все тяжелые работы там осуществлялись принудительным трудом иностранных рабочих, среди которых было много поляков. Слухи о загадочных делах, происходивших на острове Узедом достигали Варшавы. Инженер Антони Косиян, начальник технического отдела польской разведки, был в курсе всего там происходившего. Косиян, по профессии авиаконструктор — позднее именно им были выявлены немецкие ракетные испытания в Польше — послал под видом рабочего-добровольца в Штеттин инженера Яна Шредера. Тому повезло, и он был включен в качестве вспомогательного рабочего в транспортную группу, которая регулярно снабжала продовольствием ракетный испытательный центр в Пенемюнде.
Вскоре в Варшаву поступило его первое донесение, которое переснятое вместе с рисунками и схемами на микрофильм было направлено в Лондон через Данциг и Швецию.
В небольшом английском населенном пункте Медменхем на Темзе, в 50 километрах западнее Лондона, в поместье 19-го века был размещен центр, занимавшийся исследованием и анализом аэрофотоснимков. Специалисты этого центра получили 19 апреля 1943 года задание разобраться с опасностью немецкого «секретного оружия», и Пенемюнде с его лабораториями и испытательным полигоном стал объектом пристального внимания английской авиаразведки.
Тогда еще никто не мог представить себе, какую значительную роль сыграют в вопросе о немецком секретном оружии эксперты по аэрофотосъемке. В центре этом работали такие широко известные молодые люди как Сара Черчилль, дочь английского премьер-министра, и Питер Рузвельт, сын американского президента. Славную страницу в истории Медменхэма оставила еще одна представительница элиты общества — Констанца Бебингтон-Смит, дочь директора Английского банка, которую Черчилль впоследствии шутливо называл «мисс Пенемюнде».
Приводим отрывок из ее воспоминаний:
«Моя работа была весьма специфической. Наш отдел имел задачу следить за самолетами и авиационной промышленностью врага. Особо важным было отслеживание его исследовательских и опытно-конструкторских работ на испытательных полигонах, таких, скажем, как Рехлин. В начале 1943 года, точнее весною, мне было поручено обратить особое внимание на аэродром Пенемюнде, а главное — на все необычное. Должна пояснить, что мы работали в так называемых «водонепроницаемых отделах», так что я даже не стала уточнять, что же имелось в виду. Нужно было быть просто очень внимательной. Так что уже в июне я обнаружила там нечто своеобразное. Это был, как нам стало известно позднее, истребитель «Me-163» — маленький самолет без хвоста с реактивным двигателем, проходивший полетные испытания. Сделав его измерения, я составила отчет. Мною же были вскрыты и воздушные потоки, которые он производил, когда запускались его двигатели перед стартом.
Сведения эти были очень важными. А через некоторое время я получила указания, не очень-то детализированные и даже в определенной степени загадочные. Речь шла об очень маленьком самолете. Началась уже осень 1943 года. Оказывается, стали поступать донесения, о чем я в то время еще ничего не знала, об испытаниях немцами беспилотного самолета, предназначавшегося для нанесения ударов по Англии. Самоуправлявшийся самолет должен был быть очень маленьким, значительно меньше тех небольших самолетов, с которыми мне до тех пор приходилось сталкиваться.