— Почему я должен тебе верить?
— Смотри.
Георгий вял из сахарницы кусок сахара-рафинада, положил себе на правую ладонь, уставился на нее, сконцентрировал свою силу, подул, сахар исчез. Потом он выставил левую ладонь, пристально на нее смотрел несколько секунд, и кусочек сахара появился на ней.
— Забавно. Не знал, что ты фокусами промышляешь. Ты еще ложку взглядом согни для полного эффекта! — иронизировал Петр.
Георгий, не поняв до конца шутку Петра, вытащил из кармана амулет с человеком-рыбой, положил на стол.
— Кажется, ты что-то потерял в лаборатории. Но оно без тебя не работает, я пробовал.
— Как ты это украл у меня, мы же вообще с тобой не виделись с того самого дня, когда встретились в больнице, чтобы меня подкупить?
— Я ничего не крал у тебя, ты забыл это на столе в лаборатории. Амулет мне отдал охранник, а ему принесла уборщица. Я было уже обрадовался, такой предмет силы мне бы сейчас пригодился. Но вот незадача, без тебя это просто старый сувенир. Ты в курсе, что ты можешь перевернуть мир, пользуясь этой штукой?
— Я не хочу переворачивать мир, он и без меня с этим неплохо справляется.
— Что ж ты такой упрямый? Я тоже таким был в молодости. Ну да ладно, это даже хорошо — многого добьешься. Хоть один из отпрысков удался, второй оказался тряпкой.
Не переводя взгляда, Георгий внезапно бросил в Петра амулет. Петр поймал его на лету. Черный шаман набросился на него, и они, вцепившись друг в друга, начали кататься по полу.
— Дерись, покажи на что ты способен! — хрипел Герогий.
Петр отвечал на удары. Еще и еще, но тот уклонялся. В драке Петр понял, что Георгий сильнее, чем могло показаться по его внешнему виду: сухой пожилой мужчина невысокого роста. Неточное движение Петра, и Георгий его обездвижил, связав материализовавшимися из ниоткуда веревками. Сел рядом. Петр пытается высвободиться.
— У тебя не получится. Это магические веревки. Правда, ты можешь применить свой природный шаманский дар, которым ты пользоваться почему-то не хочешь. Хоть Виктор и старался над тобой. Он плохой учитель, видимо. Я научу тебя лучше.
— Вы что, заодно? — отдышавшись, с ненавистью спрашивает Петр.
— В каком-то смысле да. Так что? Рассказать, зачем тебе переходить на сторону темных?
Петр не ответил.
— Хочешь собственный остров в океане? А может нобелевскую премию по химии? Будешь самым молодым номинантом. Ну же? Ты же тщеславный, считаешь себя лучше других! Может быть, это и так: ты лучше других. Я тебе помогу.
Петр молчал, пытаясь сосредоточиться, чтобы сбросить магические веревки.
— И ты же ищешь свободы. Белые тебе не дадут ее с их вечными правилами и сплошным лицемерием. Только в темном мире тебя ждет свобода, ты можешь быть самим собой без оглядки на всяких в капюшонах. Свобода, за которой ты гоняешься безуспешно уже 4 тысячи лет. Дуду не был свободен, а Шарумкен был. Кто теперь знает об этом Дуду? А о Шарумкене пишут до сих пор. Я свободен, а ты нет. Пока не свободен.
— Не заливай про свободу. У тебя тоже ее нет. Ты служишь тьме.
— Я не служу ей, у нас, как это модно сейчас говорить, коллаборация.
— Я знаю, чем за твою коллаборацию платят невинные люди, такие, как Элеонора, Офелия, Андрей и тысячи других.
— Эти идиоты сами виноваты в своих страданиях. Ах, да, ты ж у нас добренький, моральный. Так вот, если ты оставишь все, как есть, пострадает много людей. Мы с тобой при желании можем закончить спецоперацию в Соседней Стране, хочешь? Хочешь помочь тысячам маленьких девочек и мальчиков?
Перед глазами Петра появляются образы, в которых он видит раненых и убитых детей, детей, зовущих маму, детей, лишившихся рук и ставших инвалидами.
— Видел? Это все происходит прямо сейчас! И ни один белый не может это остановить. А что если это началось не без их участия?
Ужасные кровавые картины перед глазами Петра сменяют одна другую.
— Прекрати мне это показывать! И что я должен делать, как я должен перейти на твою сторону?
— Я не чувствую в твоем поле энергию согласия. Что ж, я тебе еще покажу, что ждет твоих друзей.
Петр видит на экране перед собой Элеонору и Андрея, они одеты в военную форму Соседней Страны. Происходит взрыв. Ударной волной их отбрасывает, сотни осколков разлетаются в разные стороны и изрешетчивают их тела. Петр видит лицо Эллы, окровавленное, с застывшим стеклянным взглядом. Андрея, лежащего недалеко от нее, с оторванными конечностями, лицом, искаженным болью.
— Это то, что ждет твоих друзей. Но ты можешь все исправить.
— Ерунда. Они не могут быть бойцами Соседней Страны. Они сейчас в Городе и не собираются воевать.
— Жизнь так устроена, что в ней случаются удивительные вещи. Это то, что ждет твоих друзей, поверь мне. Они сами выбрали эту линию судьбы, таков их контракт. Белые шаманы не могут повлиять на контракты душ других людей, а черные могут. Пока еще не поздно!
Петр, который все это время пытался использовать энергию колеса, чтобы прокрутить магические веревки с красного сектора на черный, где они гниют и не держат, высвободился. И, сосредоточившись на энергии перехода из зеленого маленького круга в центре в большой синий вовне, вмазал Георгию так, что тот отлетел на несколько метров.
Георгий встает, вытирает кровь с уголка рта.
— О, сынок, ды ты уже кое-что можешь. Молодец. Чему-то тебя Виктор научил. Я научу больше.
В его руке образовался огненный шар, который он пускает в Петра. Тот отклоняется, и шар разбивает окно. Стекла разлетаются на мелкие осколки.
— А твоей матери все же стоило поставить пластиковый стеклопакет. Но она всегда была дурой!
Петр набрасывается на Георгия с ножом для разделки мяса, который сушился на мойке. Нож начинает светиться красным светом. В два прыжка молодой человек оказывается на Георгии, обездвиживает его, приставляет нож к горлу. Нож продолжает переливаться красными токами.
— Я не боюсь тебя, слышишь!
— Тогда убей меня, чего ты медлишь?
— Нет, сукин сын. Живи в аду на земле и смотри на свои мерзкие дела. И не смей трогать моих близких. Понял?
— Хорошо ли это, сын мой, что ты отпускаешь меня? Убей меня, и ты станешь одним из самых мощных темных шаманов. Обмажь меня тем снадобьем, что ты хотел выпить, а затем убей ножом.
— Нет, мне достаточно, что ты уже никогда не сможешь жить так, как прежде, зная, что есть я. Ты все время будешь дрожать, как теперь. Пошел вон отсюда.
Петр встал с него, нож перестал светиться. Георгий поднялся, отряхнулся, молча подошел к двери, вышел за порог, закрыл дверь с обратной стороны.
Сев в машину, он даже не удивился, когда обнаружил, что с заднего ряда сидений на него смотрит Человек в коричневом капюшоне.
— Давно же мы не виделись, — сказало существо.
— Да, прошло уже 27 лет. Я сделал все, как надо. Но пошло не по плану.
— Это был план А. Есть еще и план Б. Я вас ни в коем случае ни к чему не принуждаю, можете оставить все это дело. Но если хотите победить в этой битве, то нужно убить Виктора.
— Это ваш план Б? Я сделаю это с удовольствием. Надо все подготовить.
— Боюсь, Большие долго ждать не смогут. Мы и так провалили все сроки. Все должно произойти сегодня, пока Петру в этой жизни не исполнилось 27 лет. Завтра уже будет поздно.
— Что я должен делать? И как смерть Виктора может помочь раскрыть сущность Петра, перетянуть на нашу сторону?
— Ты же в курсе, что в его земном теле два отцовских ДНК: твое и Виктора? Так вот, условия игры таковы, что тело влияет на то, что происходит с душой. Влияние Виктора биологически такое же сильное, как и твое. Надо уничтожить его, так ты поможешь душе Петра исполнить свой контракт. Делать надо следующее: поставь самострел на выходе из роддома, где сейчас дежурит Виктор, вымани Виктора оттуда. Если самострел его не убьет, то весьма ослабит. И когда ты с ним начнешь драться, его силы будут уступать твоим.
— Хорошо.
Гергий оглянулся назад. На заднем сидении никого не было. Он взял телефон, написал сообщение: «Пришло время финальной битвы. Жду тебя ровно в полночь на левом берегу Большой Реки, координаты прилагаю».