— Самое время, — обрадовался Мамонов. — Сейчас кого хочешь бери тепленьким — не проснётся.
Далее он разбил отряд на четыре равных группы. Собственно, как в машинах ехали, так и поделились. Улица в деревне была всего одна, и вдоль неё тянулись избушки — дворов тридцать, не больше. Так что окружить её со всех четырех сторон не составило труда. Приказ всем поступил такой: лежать в засаде, наблюдать и ничего не предпринимать без команды старшего. По необходимости — связь по рации. Всё.
Мамонов со своими разместился у самого края леса, где начинались огороды. Очень удачно они нашли здесь заросли малины, которые скрывали их надежно от посторонних глаз. И полакомиться даже умудрились дарами природы.
Ждать пришлось недолго. Это в городе любят понежиться в постели, а крестьянина, как известно, кормят его ноги. Из избы вышел мужичонка с каким-то сельскохозяйственным прибором наперевес и принялся корежить грядки, производя много непонятных движений и шума. Через минуту к нему присоединился ещё один.
— Картошку окучивают, что ли? — предположил Федя.
— Не похоже, — отозвался Мамонов.
— А что тогда?
— Чёрт его знает!
Они бы, конечно, высказали ещё несколько версий и нашли правильный ответ, но тут Федя уронил на грудь челюсть и показал вперёд рукой.
— Гляди! Это же Семён!
— Кто?
— Брат мой!
Он вознамерился тут же пересечь поле навстречу родному существу, но Мамонов осадил его.
— Не дергайся.
— Почему? — удивился Федя.
— А ты вопрос себе задай, какого лешего лейтенант милиции, пропавший три дня тому назад, как ни в чём не бывало пашет на чьём-то огороде. Задал?
— Так ведь…
Федя осёкся, видимо, нащупав какую-то логическую извилину в голове.
— Верно. Он же с роду не работал. Ведро с мусором не мог вынести без скандала.
— Вот видишь, — похвалил его умственные усилия Мамонов. — Значит, не зря мы сидим в засаде и кормим комаров. Будем брать, — добавил он без всякого перехода.
— Как брать?
— Я покажу.
Трое гражданских, всё это время молча слушавших разговор профессиональных сыскарей, зашевелились в предчувствии крови. Похватали лежавшие на траве ружья.
— Пойду сначала один, — охладил их Мамонов. — С места никуда не двигаться. Ждать. В случае непредвиденных осложнений действовать по обстоятельствам.
— Ясно!
Мамонов лёг на траву и ловко пополз в направлении работающих в поле мужчин, которых к тому времени набралось уже человек восемь. Видать, не одного Семена хозяин сумел уболтать на совершение трудовых подвигов.
— Что бы мы без него делали? — риторически озвучил общую мысль один из наблюдателей.
Они увидели, как бывший вояка прокрался незамеченным в самое логово противника, используя неровности ландшафта и прочие естественные препятствия. Ему потребовалось что-то около часа, чтобы дождаться нужного расположения фигур на шахматной доске. Коллеги Семёна сместились ближе к дому, а сам он отошёл к задам и стал справлять малую нужду. Тут-то его и накрыли опытные капитанские руки.
***Чтобы дотащить пленного до малинника, Мамонову пришлось потрудиться. Дело в том, что он сразу стал сильно сопротивляться, ставя под угрозу всю операцию. Поэтому пришлось его слегка стукнуть по голове. А мужчина он оказался тяжёлый.
Федя принялся в нетерпении шлёпать его по щекам и теребить за уши, приводя в сознание. Активность эта увенчалась успехом — через минуту-другую Семён открыл глаза. Однако в них почему-то лучилась не радость от встречи с родными и близкими и даже не осоловение, а ничем не прикрытые досада и злоба.
— Семён! — заорал Федя, нарушая конспирацию. — Это же я! Брат твой!
— Вижу. Чо надо?
— Ну ты даёшь! Тебя три дня ищут. Ленка все глаза проплакала. А он: «чо надо»!
— Ну?
— Да ты не обкуренный, часом? Или уколов тебе каких наставили, а?
Поведение спасённого и в самом деле вызывало некоторые подозрения подобного рода.
— Некогда мне, — продолжил свои странные игры Семён. — Давай говори, зачем пришёл, и проваливай.
— Ну, нет. Я без тебя домой не вернусь. Что это ты надел на себя?
— Рубаху.
Льняная, почти до колен хламида выглядела не менее дико, чем все его речи.
— В чём дело? Ты на работу поступил? К местному кулаку?
— Лучше спроси у него, куда он дел табельное оружие и казённую тачку, — подал голос слегка отдохнувший Мамонов.
Вместо ответа Семён резво подскочил, бросился на допрашивающего вперёд головой, ударил в грудь, свалив с ног, и попытался скрыться в чаще. Хорошо, что Мамонов успел зацепить его носком ботинка, а трое помощников бесформенной кучей навалились на него и заломили за спину руки.