– Извините, перебью, кто эти люди и как они оказались на режимном предприятии?
– Напомню, у нас есть экспериментальная лаборатория… и не экспериментальная, кстати, тоже. Так что наши специалисты проводят опыты, в том числе и с людьми. Вы, надеюсь, в правильном контексте понимаете.
Мы снова обменялись понимающими взглядами.
– Что касается этого случая, реально был курьез: ее долго расспрашивали, вникая в детали, а после того, как поинтересовались, может ли она показать, как летала, женщина сказала, что летает во сне. После этого интерес к ней пропал. А когда она все настойчивее и настойчивее говорила обо этом, причем обращалась во все инстанции с заявлениями, – ее принудительно стали лечить в психиатрической больнице.
Такой поворот вызвал вопросительный взгляд с моей стороны.
– А что вы хотели услышать? Она реально достала всех. Приходила к зданию ФСБ и орала, что она… – доктор сделал интригующую паузу. – Готовы удивиться?
– Важным шпионом для государства, – ответил безэмоционально я.
Он после пары секунд молчания поменялся в лице, стал менее восторженным.
– В письмах отмечала красной ручкой заглавными буквами, что может вне тела проникнуть на любые объекты. В итоге, как я уже сказал, ее стали лечить, а когда она поняла, что ее реально сделают дебилкой, к чертовой бабушке, в психиатрической больнице, – предложила провести эксперимент.
– Да неужели… и что она продемонстрировала?
– Только, чур, не падать со смеху.
– Недалеко лететь, не очень страшно, рубите, – шутя, ответил я.
– И все же держитесь, – сатирически предупредил собеседник. – Она предложила проникнуть для доказательства на какой-нибудь военный объект и узнать секретные данные.
– Наверняка не меньше Пентагона предложила?
Хозяин кабинета вздохнул и уже серьезней продолжил рассказ.
– Сперва, конечно, к этому отнеслись с иронией, но из-за ее настойчивой просьбы нечто подобное сами психиатры медлечебницы организовали.
– Без вашего ведома?
– Ну ладно, я серьезно.
– И я не шучу.
– Конечно же, я следил за всем.
– Вот и я думаю, слишком вы серьезное значение придаете этому событию, а связи с моим интересом пока не вижу.
– Ладно, – он вздохнул озабоченно, – думали, как проверить. В итоге женщина предложила сделать что-то подобное с кем-нибудь в соседнем городе ночью. Причем она согласна была находиться в закрытой комнате. Врач, который решил все-таки испытать ее способности, конечно же, отнесся к этому с юмором, но все же попросил своего друга из соседнего города на следующий день после эксперимента позвонить и рассказать, что он делал вечером у себя дома. Предварительно, конечно, объяснил суть эксперимента. Конечно же, и его друг тоже с юмором отнесся к одержимой пациентке. Нисколечко не смутившись, он пригласил подружку, которая периодически ночевала у него, они выпили вина и занялись, скажем так, любовью. Хотя трудно понять, почему это так называется, суть не в этом.
На этот раз я оставил без внимания его манеру рассуждения.
– На следующий день врач спросил эту мадам, которую считали психически больной, мол, что же мой друг в таком-то городе, в такой-то квартире делал? Он ей сообщил перед экспериментом точные данные: город, улицу, дом и номер квартиры. Причем – только опять предупреждаю, не падать со смеху – она попросила указать координаты в системе ГЛОНАСС.
– ГЛОНАСС? В нашей спутниковой системе навигации?
– ГЛОНАСС, – подтвердил доктор.
– Спешу узнать, а почему не GPS? Явно не из-за принадлежности спутниковой системы навигации Министерству обороны США.
– Видимо, услышала умное слово. Хотела впечатлить.
– Так просто? И это утверждаете вы, доктор наук? Не думаю.
– Женщина сама попросила точные данные объекта, маршрут, как туда полететь, как она выразилась. И что вы думаете?
– И что я думаю?
– Я серьезно.
– Я тоже.
– Она говорит: ваш друг занимался сексом.
Я еле успел закрыть рот ладонью, прыснул и, согнувшись, второй рукой схватился за живот.
– Там была почти такая же сцена, – заразившись смехом, объяснил рассказчик. – Врач не скрыл от меня деталей реакции, да и всего сценария тоже. Он тоже посмеялся. «Это легко было угадать», – улыбаясь, ответил на ее «ясновидение».
– О да, я бы ответил так же, – почти успокоившись, сыронизировал я, – и что дальше сказал?