— Других случаев пока не было?
— Нет, но, сами понимаете, к нам могут обратиться...
— А могут и не обратиться, — мрачно закончил Егор и поинтересовался:
— С Фроловым можно поговорить?
— Можно, но, честно говоря, сомневаюсь, что вам это что-то даст. Давайте с «червём» разберёмся и пойдём к пациенту.
Врач отпёр стоящий в углу металлический шкаф, изрисованный знаками, и извлёк из него коробку, изрисованную защитными символами.
— Вот он. Самый обычный мутант, — сказал доктор, поднимая крышку.
«Ушной червь» действительно выглядел точно так, как полагается мутировавшей особи: длинный, плоский, с округлой зубастой пастью вроде пиявочной, зелёный, а не серо-прозрачный.
Егор подписал необходимые документы, подтверждая, что «червя» видел и что спецотдел не возражает против утилизации существа-вредителя.
— Отлично, теперь идём к Фролову, — врач вывел «гостей» из кабинета, запер его и повёл их на третий этаж.
Фролов выглядел неважно: бледный, осунувшийся, стильная стрижка жутковато контрастировала с рассредоточенно-мутным взглядом. Его губы беззвучно шевелились, а лицо непроизвольно подёргивалось. Пальцы с аккуратно подпиленными ногтями выбивали ритм по бедру полулежащего в постели человека.
— Здравствуйте, — мягко поздоровалась Вика, усаживаясь на стул, который доктор поставил напротив кровати Фролова.
Тот заговорил чуть громче, и Азамат сумел разобрать что-то про «помаду, туфли, платье».
Наконец, мужчина сумел взять себя в руки и негромко поздоровался:
— Добрый день.
— Как вы себя чувствуете? — спросила Вика тем же мягким тоном.
— Плохо... Хорошо... Не знаю... Музыка... она мешает. Или не мешает? «Я здесь принцесса карнавала, лишь от того, что обещала», — слабая улыбка появилась на губах молодого мужчины. — «Научусь летать с тобой на небо...»
Фролов явно потерял нить разговора и принялся покачивать головой в такт старому хиту.
Увы, избавление от «ушного червя» уже никак не поможет жертве. Всё, что остаётся спецотделу, — найти матку и уничтожить её, чтобы она больше никого не свела с ума. И по возможности, отыскать других зараженных.
— А музыка давно с вами? — поинтересовалась Вика.
— Что? А, не знаю... давно... нет, не давно! Раньше музыки не было. А потом появилась! И я её полюбил! Любовь! «Просто такая сильная любовь! Ты ещё не знаешь!..»
Он зажмурился и продолжил тихонько напевать.
— Где вы были в апреле?
— На работе. И дома.
— А ещё где?
— В ресторане... Там ещё песня была... Сейчас вспомню... О, вот эта! «Ах, какая женщина, какая женщина! Мне б такую...»
— Как ресторан называется?
— Что? Какой ресторан?
— В котором вы недавно были.
— Я не помню... но там такие шутки красные и чёрные... «Не волнуйся так, я тебе не враг...»
Больше ничего внятного Фролов не рассказал. Разговор его утомил, и он начал переключаться на песни всё чаще, пока не перестал реагировать на вопросы совсем.
Вика посмотрела на Егора и покачала головой.
Когда спецотделовцы и врач вышли из палаты, Егор попросил передать ему данные о семье и работе пациента.
— Фотокопии подойдут? — поинтересовался медик и, получив утвердительный ответ, заверил, что прямо сейчас всё сделает.
Если верить документам, Антон Александрович Фролов работал менеджером в небольшом рекламном агентстве, жил с женой, не имел детей, вёл здоровый образ жизни и редко обращался к врачам.
Егор позвонил Максиму и велел им с Эдом ехать на работу к Фролову. Вдруг там расскажут, где их коллега мог попасть в компанию людей в зелёной одежде в паршивом настроении?
— А мы попросим доктора предупредить жену пациента о нашем визите и поедем к ней.
Фроловы жили в новеньком ЖК «Весна» в активно застраивающемся районе. Четыре кирпичные девятиэтажки, огороженная детская площадка, куча машин, припаркованных вдоль домов. В меру весенней сверхъестественной живности. Ничего подозрительного.
Видящих впустила заплаканная молодая женщина в пёстром шёлковом подобии кимоно.
— Вы из больницы, да? Мне позвонил врач Антоши. Я его жена. Проходите, пожалуйста.
Она провела незваных гостей в просторную гостиную, похожую на фото из дизайнерского журнала: светлая мебель, тёмный текстиль, чёрно-белые фото в причудливых рамках на стенах.
— Скажите, когда именно ваш муж начал вести себя странно? — спросил Егор.
— Я точно не знаю, но вот в прошлый вторник он готовил проект по работе — и всё было нормально. Никаких песен, никаких подёргиваний, — женщина всхлипнула. — А в пятницу он уже был не в себе... Скажите, с Антошей всё будет хорошо?