...Вечером большая часть Б-пять сидела в ресторане «Сенатор». Аз оживлённо описывал следственный эксперимент: как приманивали искрянниц в лаборатории и на улице. Макс рассказал, что успел съездить к Эду, поделиться новостями и убедиться, что бывший стажёр в порядке и жаждет вернуться к работе.
Егор молча слушал коллег, наматывая спагетти на вилку, и выглядел спокойным, даже расслабленным. Кажется, впервые за время их знакомства.
Вика тоже больше слушала, чем говорила, отдавая должное лазанье. Она понимала, почему так спокоен Егор. Потому, что хорошо и правильно быть сейчас именно здесь и именно с этими людьми. А особенно хорошо то, что об этом не нужно говорить. Об этом можно молчать и незаметно улыбаться.
"Диспетчер Олег, слушаю вас..."
— Спецотдел, диспетчер Олег, слушаю вас.
— У меня в чулане! В чулане! В чулане!
— Так, гражданочка, спокойнее. Вдохните и вы-ы-ыдохните. Вас, кстати, как зовут?
— Екатерина Антоновна. Шульгина.
— Итак, Екатерина Антоновна, что у вас в чулане?
— У-у-уф… там… там… там… такое!
— Опишите подробнее. Там птица? Рыба? Человек?
— Частично! Частично человек! Там белые руки! Машут мне, зовут меня! Ужас! Ужас!
— Да, звучит действительно ужасно. Руки пытаются выбраться из чулана?
— О боже… вроде нет…
— То есть в дверь изнутри не стучатся? Стука, скрежета, царапания нет?
— Ой… щас послушаю… Нет, вроде тихо…
— Это хорошо! В чулане что-то необычное раньше происходило?
— Нет. Это обычный чулан!
— Вы одна живёте, Екатерина Антоновна?
— Сейчас я одна дома. А вообще со мной живут два сына и мой папа. Они как раз в кино пошли.
— Сыновья маленькие?
— А какое это имеет значение? Ну, старшему четырнадцать, младшему двенадцать.
— Так, защита у вас в доме стоит?
— Да, знаки папа обновляет каждый сезон.
— Это хорошо. Со знаками всё в порядке?
— Щас посмотрю… так, на входной двери всё нормально… на окне на кухне нормально… у мальчишек нормально… у папы тоже всё хорошо. И в моей комнате тоже…
— Санузел? Дверь чулана?
— Щас гляну… всё вроде нормально…
— Тогда возьмите фонарь — у вас же есть фонарь?
— Да.
— И загляните в чулан ещё раз.
— Стра-а-ашно!
— Не бойтесь, Екатерина Антоновна, не бойтесь. Готов поспорить, что кто-то из ваших домочадцев решил бражкой побаловаться. И если ваш папа не любитель домашнего алкоголя, то это кто-то из сыновей.
— Ах они!.. Вот щас я туда загляну! Вот щас я проверю! Так, не отключайтесь только, ладно?
— Конечно, я с вами, Екатерина Антоновна.
— Ох, руки эти… о, точно! Резиновые перчатки! На бутылках! Ох, влетит им всем, как вернутся! Ох я их!..
— Спокойнее, Екатерина Антоновна. Вдохните и вы-ы-ыдохните. Всё ведь лучше, чем жуткие существа, верно? Так что не ругайтесь особо, Екатерина Антоновна. Ну что ж, хорошего дня!
***
— Спецотдел, диспетчер Олег, слушаю вас.
— На Ленина, двадцать пять в шестой квартире чёрный человек!
— Кто со мной говорит?
— Демон. Сергей Коновалов.
— Вас понял. Отправляю спецназ и дежурную группу. Не входите в квартиру. Сколько внутри людей?
— Двое.
— Ждите. Повторяю: не входите в квартиру. Спецназ будет по адресу через… восемь минут.
— Ждём.
***
— Спецотдел, диспетчер Олег, слушаю вас.
— А, это ты!
— Ох, здравствуйте, Альбина Васильевна.
— А Снежаночку можно к телефону позвать?
— Нет, Снежана сегодня отдыхает. На телефоне только я.
— Ой, ну не ври, Олежек, кхе-кхе. Если я щас трубочку кину, а потом опять ваш отдел наберу, то другой же диспетчер ответит. Я-то знаю!
— Знаете, конечно, знаете, Альбина Васильевна. Вы же нам каждый день звоните. Эх…
— А чего ты вздыхаешь, а?! Чего?! Лучше лишний раз позвонить, чем нужный раз не позвонить!
— Всё верно, Альбина Васильевна. Итак, что у вас сегодня?
— Чёрствый ты человек, Олежек! Вроде и вежливо отвечаешь, а без души. То ли дело Снежаночка… или вот ещё Верочка была у вас. И Бориска был, но этот ещё до тебя, в начале двухтысячных работал… так, о чём я?
— Что у вас случилось, Альбина Васильевна?
— А, ну так вот, у меня соседи новые. Он в наколках весь, она в железяках этих, кнопки, шипы в носу, в ушах — жуть несусветная! Проверить их надо!
— На что?
— На всё! На дурной глаз и порчу, это раз. На всяческую наркоманию, это два. На пропаганду и агитацию…
— Чего? Пропаганду и агитацию чего, Альбина Васильевна?!
— Это уж вы придумывайте! Статей много — ищите!
— Ну что вы такое говорите, Альбина Васильевна?
— А ещё у них кот лысый! Жуткий — страх! Монстр же, ей-ей!
— Сверхъестественный?
— Ну… нет. Видно его, когда деваха эта на улицу его выносит. Но всё равно монстр! А ещё у них вечерами бормочет что-то. Тихо-тихо так, ещё прислушаться надо. Но бормочет!
— Так, может, это телевизор, Альбина Васильевна?
— Вот и этот, в наколках, так говорит. Но вы проверьте!
— Хорошо. Эх. Ваше обращение принято.
— Не вздыхай мне тут! Как приедут, пусть зайдут — чтоб всё как положено!
— Будет сделано.
— Я прослежу!
***
— Олежа, пойдём чайку попьём, я тортик принесла! Маша пока посидит тут за нас.
— Давай! Мне тут наше стихийное бедствие звонило.
— Альбина свет Васильевна? О, тебе точно нужен тортик!
— Это точно, Ника. Эт прям факт.
***
— Спецотдел, диспетчер Олег, слушаю вас.
— О, я… эта… и-ик… дозвонился!
— Да, гражданин, вы дозвонились. Что у вас случилось?
— И-ик! Тут… эта… как её… белочка!
— Хм, ну если так пить, то неудивительно…
— Чего ты бормочешь? Не слышу!
— Ничего. Вы уверены, что это не галлюцинация?
— Она с крыльями. И поёт.
— Э, кхм, что поёт?
— Летова!
— Хорошая белочка…
— Чего?
— Ничего. Вы один?
— Да! И я не этот, не алкаш! Я ж у вас работал! Давно, правда… пятнадцать лет назад… и-ик, как время-то лети-и-ит!..
— Знаками белочку изгоняли?
— Пробовал! А она мне… эта… кукиш кажет! С обеих рук. То есть лап!
— М-да, тяжёлый случай… отправлю к вам специалистов — диктуйте адрес.
— Приречная, восемнадцать «а», квартира шестьдесят пять.
— Ждите.
***
— Спецотдел, диспетчер Олег, слушаю вас.
— Тише! Пожалуйста, тише. Оно услышит…
— Кто «оно»?
— Чудовище… оно в дальней комнате…
— Так, малыш, ты один дома?
— Нет, я с папой. Это папин телефон.
— Как тебя зовут?
— Тёма. Мне семь лет. Только не отключайтесь! Пожалуйста! Я не вру!
— Не волнуйся, Тёма. Я не отключусь. Можешь позвать папу?
— Нет. Оно, наверное, его съело… а я…
— Тёма, не плачь! Говори со мной. Что за чудовище? Какое оно?
— Оно страшное…
— Представь, что ты его рисуешь, Тёма: какого оно цвета?
— Прозрачное и зелёное. И серое.
— Вот молодец! А у него есть лапы или руки? Или, может быть, крылья?
— Четыре руки и хвост, как у змеи. Он большой — выше папы!
— Понял тебя, Тёма. Можешь сказать свой адрес?
— Сосновая, восемь, три.
— Молодец! Ника, у нас тут код шесть.
— Поняла. Вызываю дежурную группу.
— Это вы мне, дядя?
— Нет, Тёма, ты можешь выйти из квартиры?
— Наверное… но там же папа!
— К тебе скоро приедут специальные люди, Тёма. Они умеют бороться с чудищами. А ты должен встретить их на улице и показать, где живёшь. И рассказать про монстра, хорошо?
— Ладно.
— Ты умеешь открывать и закрывать двери?
— Да, папа меня учил.
— Ты далеко от входной двери?
— Нет, я в шкафу, в прихожей.
— Хорошо, тихонько вылезай из шкафа… вылез? Молодец. Теперь открывай дверь и выходи в подъезд. Закрой дверь и беги на улицу.