- Ну вы тут поболтайте, - Катарина многозначительно, шаловливо пригрозила мне своим маленьким пальчиком, - а я пойду к гостям. Вон уже некоторые собираются уходить...
Катарина плавно, словно в танце, повернулась и незаметно слилась с толпой своих гостей. Не дожидаясь моего приглашения, Марк опустился в стоящее рядом, пустовавшее весь вечер кресло и по-хозяйски закинул ногу на ногу.
- Катарина хорошая женщина, - произнес он, бросив быстрый взгляд в сторону гостей. - Хорошая и любит вас... Но к сожалению, ей не хватает дальновидности и практичности, столь присущих ее отцу.
Я молчал. Марк достал из кармана своей жилетки сигару и, откусив кончик, сунул ее в рот. Затем он, также вольно щелкнув зажигалкой, прикурил и тут же глубоко затянулся. .
- Не предлагаю вам, потому что знаю - вы не курите, - произнес Марк, выпустив в воздух клуб едкого дыма. - Катарина много мне о вас рассказывала, признаюсь честно - по моей просьбе. Я, знаете ли, в отличие от остальных ее друзей, не отношусь с предубеждением к вашей профессии. Даже, можно сказать, я уважаю ваш выбор. Чистка... Это, наверное, так волнующе опасно и в то же время интересно.
- Да, - сухо, как и следовало говорить майору Чистки, ответил я, ничего не сказав про выбор. Его-то у меня как раз и не было. - Да, бывает интересно и опасно - по-разному... Но, конечно, чаще опасно и мерзко.
Я старался говорить беспристрастно, как сторонний наблюдатель, который сам никогда в чистке не участвовал. Но был ли мой голос по-настоящему беспристрастен? Я не знал этого. И того также не знал, не проглядывают ли наружу мои истинные чувства. Не бросается ли в лицо вина, столь очевидно проступающая на моей спине капельками холодного пота. Я боялся - боялся, что Марк видит, как нервно сжимаются мои пальцы на подлокотнике кресла при одном упоминании о Чистке.
Если кто-то считает, будто я ощущал ответственность за уничтожение многих невинных жизней, то он не прав. Это только моя спина вспотела. И то лишь потому, что я вспомнил Лока. Вот единственная та вина, которую я нес в себе. А все остальное... Разве чувствуют себя виноватыми все остальные люди, пожиная плоды моей работы? Разве чувствуют себя виноватыми, члены Совета? Конечно же нет! По сути своей, все человечество - одно подразделение Чистки. И эта истина не требует какого-либо доказательства. Для меня она непреложна!
Я наклонился к передвижному сервировочному столику и, взяв наполовину опорожненную бутылку с коньяком, налил себе рюмку.
- Не желаешь? - поинтересовался я у Марка.
- Нет, - выпустив очередной клуб дыма, ответил он. - Может, только вина...
Я посмотрел на сервировочный столик. Там был лишь коньяк. Марк явно рассчитывал, что я сейчас поднимусь и принесу ему вина. Но угождать Лозикам было не в моем духе.
- Сожалею, - произнес я, - здесь только коньяк. Марк проглотил "пилюлю" достойно. Видно, я был ему зачем-то нужен.
- Какие пустяки, - вяло выговорил он, вновь глубоко затянувшись. - Вино хорошо лишь в умеренных дозах, а свою я уже сегодня принял. Могу я поинтересоваться у вас, Селий, чем вы собираетесь заняться после отставки?
- Ты имеешь в виду заработок? - спросил я, сделав глоток из своей рюмки. Коньяк растекся приятным теплом по всему телу, и ко мне вернулась моя прежняя уверенность.
Марк важно, как-то по-отцовски кивнул.
- У нас есть дом, - ответил я, - мы получаем от него постоянный доход, мне будет начисляться конфедеративная пенсия - нам с Катариной хватит. Не думаю, что нужно еще что-то искать.
- Хватит? - Марк снисходительно улыбнулся. - Что такое "хватит"? К "хватит" привыкаешь довольно быстро, а затем хочется большего. И процесс этот не ограничивается никакими цифрами, уж поверьте мне.
- Возможно, - согласился я, - ну и что из того. Уж не желаешь ли ты позаботиться о моем будущем?
- Лишь на правах старого друга Катарины, - ответил Марк, не обратив внимания на мой язвительный тон. - И не надо считать меня благодетелем. Я хочу предложить вам сотрудничество, которое будет выгодным как для вас, так и для меня. Вы, Селий, возможно, хороший солдат, но, уж извините, плохой коммерсант. Вы, можно сказать, сидите на золотой жиле и сами этого не понимаете.
- Золото уже давно не так ценно, как в былые времена, - произнес я, отпив из своей рюмки еще немного. Цель Марка стала для меня абсолютно ясной. И конечно, позаботиться он хотел в первую очередь о себе.
- О золоте я сказал чисто условно, - вымолвил Марк, восприняв мои слова буквально. - Я имел в виду ваше положение, которое вы занимаете, ваши связи в галактической разведке и Чистке. Я знаю многих людей, которые сделали на колониях огромное состояние. Не грех, думаю, и нам присоединиться к их числу. Ведь свежая, из первых рук, информация об открытой планете бывает иногда очень кстати. У вас есть информация, у меня деньги. Если это объединить, то получится весьма прибыльный альянс.
- Боюсь, - с безмятежностью монаха произнес я, - что ты обратился не совсем по адресу. Ты упустил из виду, что я в ближайшее время ухожу в отставку и не буду иметь доступ к секретной информации. К тому же я не продаю такого товара! Могу лишь посоветовать обратиться в Совет Конфедерации, который курирует наше ведомство.
Первая неудача ничуть не смутила моего собеседника.
- Я знал, что с вами будет не все так просто, - сказал Марк и потушил в пепельнице свою сигару. - Будь все иначе, вы бы уже давно работали на кого-нибудь. Уверен, у вас уже были подобные предложения.
Я ничего не ответил, но Марк был прав. Подобных предложений у меня было предостаточно. Некоторые даже умудрялись шантажировать меня тем, что я иногда приторговываю контрабандным товаром из новооткрытых планет. Дурачье, это ни для кого не секрет - ни для шефа, ни для Совета Конфедерации. Они смотрят на наш приработок сквозь пальцы, так как знают, что лиши нас его, и мы тотчас потребуем себе прибавки к жалованью. Но продавать секретные сведения... Нет, ни один солдат Чистки не пойдет на это.
- Но в отличие от других, - продолжил Марк свой разговор, - я пришел к вам не с пустыми руками.
- Если ты хочешь поведать мне о моих шалостях с контрабандой, то лучше не утруждай себя. О них я и так хорошо осведомлен. Могу лишь повторить - я не торгую секретной информацией. И давай кончать на этом.
Опрокинув остатки коньяка в рот, я поставил рюмку на сервировочный столик и собрался уже уйти в другую комнату, но Марк вдруг сам встал. Он отошел к гостям, взял себе бутылку вина и вернулся. Сев обратно в свое кресло, мой собеседник сделал несколько глотков прямо из горла, а затем поставил бутылку на пол у своих ног.
- Я же сказал вам, Селий, что не принадлежу к тому кругу чистоплюев, которым с детства все досталось. Поинтересуйтесь у Катарины... Когда мы с ней познакомились, у меня ничего не было. А сейчас есть очень многое... И ни в одной из своих сделок я не пользовался шантажом, уж поверьте мне на слово. Я пришел к вам не с пустыми руками, но отнюдь не с компроматом. Это слишком просто - для "чистоплюев". Я человек другого пошиба. Я предпочитаю действовать более мягко. Могу, если потребуется, вылизать задницу партнеру и не буду стыдиться этого. Результат окупает все с лихвой. Кстати, вы знакомы с кем-нибудь из Совета? Я имею в виду личное знакомство.
Камень был брошен с дальним прицелом, и я не торопился отвечать на вопрос. Марк играл со мной. А вступать в чужую игру, не выяснив до того правил, не входило в мои привычки. Марк наверняка собирался бросить мне лакомую кость, а затем, приласкав, надеть цепь. Но я-то не был псом и становиться им совсем не собирался.
- Знаю, что в Совете у вас нет знакомых, - ответил за меня Марк, видя, что я молчу.
- Раз знаешь, зачем спрашивал? - как можно снисходительней улыбнувшись, поинтересовался я. - Ты куда-то не туда метишь, родной.
Я посмотрел на гостей. Они начали расходиться, и Катарина провожала уже, кажется, пятую пару. Мне стало немного легче.
"Скоро и этот Лозик уйдет", - мысленно подбодрил я себя, хотя сам в это мало верил. Уж Марк-то вцепился в меня мертвой хваткой. И он был далеко не глуп. Но на крайний случай у меня еще имелся жесткий метод воздействия - для особо непонятливых. Только вот не хотелось его использовать. Все же Марк был другом Катарины. И она бы сильно расстроилась, сломай я ему пару ребер или челюсть.