На горизонте показалась водная гладь большого озера. Машину поставил на обочине шоссе, недалеко от полицейского поста. Выделенный друзьями для переговоров сказал, что вернется к вечеру. Второй пассажир нашел лодку с гребцом, и мы отчалили от заводи, которая почти примыкала к шоссе. Через заросли камышей вышли, как говорят туристы, на широкую воду. Вдали показались островки, покрытые тростником и осокой. Второй спутник начал выполнять роль гида.
— Эти острова имеют свое местное наименование, они называются «тухуль». Некоторые из них плавают по озерам, другие, имеющие более твердое основание, стоят на месте. На них проживают люди.
Мы продолжали плыть дальше. Весла оставляли цепочку маленьких водоворотов, сверкающие на солнце капли падали с них в прозрачную воду. С кряканьем поднялась стая диких уток. Высоко в небе парили орлы.
— Здесь много диких животных. Имеющие ружья приезжают сюда из Басры на охоту, — сказал сидящий на веслах.
Показался остров, на котором в ряд стояли хижины, издали похожие на стога сена.
— Если есть желание, то мы можем причалить к острову и поговорить с его обитателями.
— Конечно! Я давно понял, что арабы, где бы они ни проживали, в бедуинских шатрах или дворцах, не представляют никакой опасности для гостя, путь даже «нежданного или незваного». Они считают, что любой гость — от Аллаха.
Причалив к острову, сразу оказались в центре внимания. Дети и женщины смотрели с любопытством, мужчины сразу же стали приглашать зайти в дом, выпить кофе.
— Салям алейкум! — традиционное приветствие звучало со всех сторон.
Дом — громко сказано. Это первобытное жилище, построенное целиком из местной флоры. Каркасом для него служили подковообразные арки из связанных стеблей гигантского камыша, похожего на бамбук. К аркам сверху и сбоку крепились циновки из тростника. Все — дом готов и в нем можно жить. Никакой мебели внутри хижины не было. Только в углу стоял сундук, в котором хранились продукты, посуда, керосиновые фонари.
Пока хозяин хижины готовил кофе (отказаться от него было бы неприличным), обошел остров. На одном конце его паслось стадо угрюмых буйволов, покрытых лохматой шерстью, с толстыми изогнутыми рогами. Никакого общественного туалета не было!
Во время распития кофе на циновках высоких разговоров о политике не заводил.
— Как вы тут живете?
— Слава Аллаху, живем хорошо.
Арабы вообще редко жалуются на свои трудности, особенно гостям.
— На что вы существуете?
— Ловим рыбу, пасем буйволов, сеем рис, охотимся. Часть добытого продаем на базаре, покупаем там керосин, кофе, одежду.
Внутренне упрекнул себя в том, что не догадался привезти из Багдада какой-нибудь презент, хотя бы бутылку виски или банку кофе. Впрочем, кто знал, что мы причалим к острову, и нас тепло примут аборигены.
На языке вертелось много вопросов об истории этого края, о нравах племен, его населяющих, но надо возвращаться, ведь основной пассажир уже мог закончить переговоры и ждать у автомашины.
— Алей кум ас-салям! Аллах яхфазак (храни вас Аллах), — раздавались голоса со всех сторон, когда лодка отчаливала от берега.
— Эх, приехать бы сюда на недельку с удочкой, ружьем, порыбачить с лодки, поохотиться на кабанов и уток, — в душе проснулось явно нереальное желание.
Это в Центре, захватив коробку шоколадных конфет, можно было прийти к врачу и откровенно заявить: я практически здоров, но устал от бумаг и нудного начальства, если можно, дайте мне бюллетень на недельку. Получив его, можно с чистой совестью ехать за грибами. Есть много и других форм релаксации, когда свободен от работы.
За рубежом надо быть в состоянии постоянной готовности, отвечать на запросы Центра, информировать его о готовящемся перевороте, а то и просто разыскивать сбежавшего кок-повара.
Партийный функционер переговоры, видимо, провел успешно и при возвращении в Багдад стал словоохотливым.
— Озерный край Южного Ирака примыкает к руслам Тигра и Евфрата и составляет свыше шести тысяч квадратных километров. Долгое время являлся замкнутым в себе районом, живущим по своим законам, был центром неповиновения властям Багдада. Иностранцы, опасаясь болезней, сюда не ездят, святых для мусульман мест, вроде Кербелы и Неджефа, здесь нет. Электричества и других продуктов цивилизации тоже нет. Жители живут по законам племен. — Таково было резюме рассказа моего пассажира. Другого случая посетить край, где люди владели лишь самым необходимым, но, как показалось, были довольны своей жизнью, у меня не было. Резидент передал мне благодарность друзей за оказанную помощь, хотя устное «спасибо» к личному делу не подошьешь.