— Мне выделяют как министру виллу. Я сообщу свой новый адрес.
— В посольство об этом лучше не звонить, а найти иной способ уведомления.
— Понимаю, согласен. Найду другой путь!
Новоиспеченный министр самостоятельно понял необходимость не афишировать наш контакт. Приходил к нему на виллу ночью. Он передавал мне интересные документы правительства с грифом «совершенно секретно», а я испытывал при их получении «оперативный экстаз». Ахмед не стал классическим агентом, а я его пассивным «каналом влияния». Иногда он давал рекомендации по поводу нашей внешней политики в регионе и двусторонних межгосударственных отношений. В архиве он значится под рубрикой: «доверительная связь» из правительственных кругов.
Когда я вернулся в Москву, то начальник направления сказал:
— Скупо и мало ты писал о своем министре. А ведь мог бы разукрасить всякими виньетками, яркими подробностями так, что о работе с ним говорил бы весь отдел.
— Я не любитель «гнать туфту» и пускать мыльные пузыри. Его информация реализовывалась?
— Почти вся шла на самый верх!
Начальник направления был прав. Я был лишен способности, получив грош, представлять его затем в качестве серебряного полтинника. Министр не был полтинником. Он был рублем. Имеющий в кармане мускус не кричит об этом всюду, запах мускуса говорит сам за себя.
В страну прилетел военный атташе со своим аппаратом сотрудников. Им оказался мой преподаватель из Военно-дипломатической академии, что предопределило характер наших отношений, которые сразу стали доверительными. Иногда мы препирались по поводу того, кто первый вышел на ценного источника информации, но все кончалось миром. Как-то раз я спас его подчиненного от подставы английских спецслужб.
Отношения с послом приобрели устойчивый характер взаимной враждебности, неприятия друг друга. Я продолжал показывать ему свои телеграммы политической информации. Он их демонстративно молча прочитывал, молча возвращал, никак не комментируя и не обсуждая. Свои телеграммы в МИД показывал крайне редко. Нашла коса на камень!
Между тем обстановка в стране продолжала оставаться напряженной. Первый президент оказался смещенным со своего поста, премьер-министр находился под домашним арестом. Впоследствии был убит, якобы при попытке к бегству. За власть начали бороться новые люди социалистической ориентации, но и между ними не было полного единства. Маленькая страна напоминала большую банку с тарантулами, каждый из которых стремился прикончить своего ближнего соседа не из врожденного инстинкта, а по идейным соображениям.
Получил информацию о том, что следующий премьер-министр выдвинул свою программу развития страны и пригрозил подать в отставку, если она не будет принята. После бурных дебатов программа была отклонена. Премьер-министр подал в отставку. Официальное объявление об этом ожидалось со дня на день. Я направил в Центр срочную телеграмму по этому вопросу и, естественно, хотел проинформировать посла. Ведь событие все-таки неординарное. Надо было все время держать руку на пульсе. В посольстве посла не оказалось. Дежурный сказал, что он уехал в город, но не сказал куда. Может быть, купаться на пляж. Попросил, если он появится, то связался бы со мной, я буду дома. Связи не последовало. Утром посол созывает срочное совещание. В нем приняли участие советник посольства, военный атташе и я. Посол начал свою речь напыщенно и важно:
— По городу ходят слухи, что премьер-министр намерен уйти со своего поста. Мы должны держаться совместно и не верить этим слухам, не поддаваться им. Какие будут соображения по этому вопросу?
Длинная пауза молчания.
— А причем тут слухи? Премьер-министр выдвинул свою программу из 8 пунктов. Она была отвергнута, и он подал в отставку.
— Этот факт достоверный?
— Вполне, из надежных источников.
— А почему вы не сообщили мне об этом заранее?
— Информация была получена только вчера, дежурный не знал, где вы находитесь. Я ждал вас целый вечер дома, вы не появились и меня в посольство не вызвали.
— Так, и вы что, уже, наверно, сообщили в свой Центр?
— Естественно, с грифом «срочно».
— Совещание закрыто. Прошу всех разойтись!
Все молча вышли из кабинета. Военный атташе в коридоре сказал: «Молодец! Если эта информация подтвердится, то ты недаром учился в Академии. Я пожму тебе руку как победителю-ученику. У меня таких данных нет».