Божий посланец, нагнувшись, задом наперед вылез на дорожку, выпрямился и повернулся к ней.
Это оказался мужчина в темно-синем спортивном костюме с капюшоном, натянутым чуть ли не до самых сердито сдвинутых бровей, сжимавший в руке синюю спортивную сумку с полосками.
Первое слово, которое он произнес при виде Глэдис, стоявшей перед ним с прижатыми к груди босоножками и восторгом, написанным на лице, ангелу никак уж не приличествовало:
— Чер-ртова кукла!
Физиономия его вдруг показалась Глэдис знакомой — очень знакомой! — и она лихорадочно попыталась вспомнить, где они встречались. Может, в отеле? Или это какой-то приятель Джека?
— Э-э… — начала она, не зная, как к нему обратиться, но мужчина, оглядевшись по сторонам, не дал ей продолжить:
— Это ты орала «Помогите!», что ли?
Глэдис радостно закивала.
— А чего орала-то — тут же никого нет?!
— Я заб… заблудилась! Выход!!! — попыталась объяснить Глэдис — язык почему-то тоже плохо слушался.
— Ты что — пьяная?! Вон же указатель, — ткнул он пальцем куда-то в сторону. — Или ты читать не умеешь?
Глэдис оторопело уставилась в указанном направлении — там действительно виднелась стрелка с надписью «Выход — 100».
Но ведь она здесь уже проходила! И никакого выхода впереди нет! И этого указателя тоже в прошлый раз не было!
Обернувшись к мужчине, чтобы высказать ему все это, Глэдис увидела только его удаляющуюся спину — воспользовавшись ее замешательством, он забросил сумку на плечо, развернулся и быстро пошел по дорожке в ту сторону, куда указывала стрелка.
— Подождите! — завопила она, устремляясь за ним. — Я так быстро не могу! У меня пятки! Я заблужусь!
Мужчина, не оборачиваясь, прибавил ходу и побежал рысцой, как заправский любитель джоггинга.
— Ну подождите же! — размахивая над головой босоножками, крикнула Глэдис, тоже переходя на бег. — Я домой хочу!
Их разделяло всего ярдов пятнадцать, когда вдруг раздался громкий топот, и через секунду из боковой аллейки выскочили двое здоровенных мужиков, которые, ни слова ни говоря, схватили ее с обеих сторон и куда-то потащили!
Глэдис дико завизжала от ужаса, отлягиваясь босыми пятками и пытаясь вывернуться из сжимавших ее рук:
— Пустите! Негодяи! Вы что?! Не хочу! Помоги-ите!!!
— Успокойтесь, миссис Четтерсон! — внезапно раздалось над ухом.
Она резко вскинула голову и поняла, что ее держат те самые два типа, от которых она удрала в ресторане!
— Миссис Четтерсон, пойдемте с нами! — сказал один из аэнбэшников. — Мы вас по всему острову ищем!
За спиной его она заметила своего спасителя в спортивном костюме, который остановился и, обернувшись, с интересом смотрел на них, откинув капюшон. И в этот момент Глэдис наконец вспомнила, откуда она знает его. Это был тот самый брюнет, которого она видела на балконе номера 1256!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Встретившись с Глэдис глазами, он махнул ей рукой, развернулся и зашагал дальше по дорожке.
— Пойдемте, миссис Четтерсон, — повторил аэнбэшник уже настойчивее, видя, что она застыла на месте, приоткрыв рот и уставившись непонятно куда.
— Э! — ответствовала Глэдис, тыча пальцем вслед удаляющейся спине брюнета. От волнения, как это порой случалось, она забыла все нужные слова.
Еще мгновение — и, свернув в сторону, человек в спортивном костюме скрылся за поворотом!
— Вы что?! — возмущенным шепотом заорала Глэдис, к которой, наконец, вернулся дар речи. — Это же он! Тот! Тот самый!
— Кто? — не понял аэнбэшник и, оглянувшись, обозрел пустую дорожку.
— Он! Тот! Кучерявый!
Вырвавшись из рук своих церберов, Глэдис понеслась вслед брюнету, но, едва успев добежать до поворота, была настигнута и снова схвачена. Впрочем, она остановилась бы и сама…
Перед ней простиралась ярко освещенная набережная. Всюду, куда ни падал взгляд, виднелись люди: прогуливающиеся парочки, несколько подростков, прямо на парапете выплясывающие рэп, собачники со своими любимцами, которых они целый день берегли от жары, а сейчас вывели подышать свежим воздухом — даже какой-то ребенок со скейтбордом.
Чуть дальше, на пляже, мелькали любители ночного купания, доносились веселые возгласы, смех… Не было только одного — брюнета в спортивном костюме!..
— Миссис Четтерсон, не привлекайте к себе внимания, — раздалось над ухом. — Пойдемте, наконец!