– До зоны вы представляли, что такое колония?
– Нет. Это сейчас детективы пишут, а раньше тема была закрытой. Когда меня везли в СИЗО, была неопределенность: что ждет завтра? Вошел в камеру, и сильно удивился: здесь было много знакомых, тоже бывших сотрудников. Я жил в городе и не знал, что они сидят. Сразу поговорили. Мне объяснили, какие здесь порядки. А дальше, можно сказать, жизнь пошла своим чередом. Человек, как сказал один ученый, это такое существо, которое привыкает ко всему. И к тюрьме человек привыкает. Я себя не пытаюсь оправдывать. Знаю, что совершил преступление. Знаю, за что сижу. Единственное, с чем я не согласен, – со сроком наказания. Потому, что когда меня судили в первый раз, у меня был срок десять лет общего режима… Ведь было два суда. Первый раз меня осудили ровно через три с половиной месяца после ареста. И приговор огласили на мой день рождения. Потом была отмена. Отменил приговор председатель Московского областного суда. В связи с необоснованностью доводов суда. Оказалось, много чего не учли во время судебного заседания. Например, что возбуждалось уголовное дело против потерпевшего по статье 111-й, за нанесение тяжких телесных повреждений – ножевое ранение, которое он мне нанес. Этого не учли. Явку с повинной тоже не учли. А через два года был новый суд, все учли, нашли новое смягчающее обстоятельство – это активную помощь следствию, правда, явку с повинной не признали как смягчающее обстоятельство, и вынесли новый приговор – десять лет строгого режима. То есть срок оставили прежним, а поменяли режим. В нашем законодательстве существует понятие о презумпции невиновности, когда все обстоятельства, не доказанные по уголовному делу, должны трактоваться в пользу подсудимого. Но эта система – презумпция невиновности – у нас никогда не работала. И не работает. Я был свидетелем совершенно дикого, абсурдного случая. В одной камере со мной в СИЗО сидел абсолютно невиновный человек, который, тем не менее, получил девять лет общего режима. Правда, потом сократили до семи лет, но все равно он сидит. А за что? Он был экспедитором. Свою квартиру сдал знакомому. А когда приехал, в квартире – труп, еще теплый. Вызывает милицию. Приезжают, заводят уголовное дело. Квартира была на третьем этаже, а вот сосед на пятом этаже, оказывается, слышал, что у потерпевшего произошло внутреннее кровоизлияние. На основании чего следствие делает сногсшибательный вывод: ножевые ранения потерпевшему нанес… хозяин квартиры. Я сам читал это в приговоре. Там было указано, что потерпевший был убит с девяти до одиннадцати часов вечера. Но еще один сосед видел, как убитый выводил собаку в два часа ночи, то есть через три часа после своей смерти. И подобные «факты» фигурировали в уголовном деле.
Глава третья Список приговоренных
Арест до выяснения обстоятельств
О своем преступлении осужденный М. рассказывает с улыбкой.
– Просто я оптимист по жизни, – говорит он. – Мне сидеть семнадцать лет. Но я не пал духом. Занимаюсь спортом. Читаю. Тут на свидание ко мне приезжала родственница – жена брата, так она вообще сказала: «Ты здесь как на курорте».
Спрашиваю его: чему может научить тюрьма?
– Меня тюрьма ничему не научила. У меня у самого очень много опыта, который я могу передать. Я прошел все ступени карьерного роста…
И немного подумав, он добавляет:
– По моей биографии вообще можно было бы снять приключенческий фильм!
Осужденный М.
– Моя биография очень обширна. Родился я в Северном Казахстане, в городе Петропавловске, в нормальной семье. Закончил там восемь классов. Поступил в железнодорожный техникум, закончил его. Потом был призван в ряды Советской Армии. Служил в городе Москве в Комитете госбезопасности, то есть солдатом срочной службы: я был водителем – возил контрразведчиков. Сейчас это уже можно разглашать, а тогда я давал подписку о неразглашении, потому что мы ездили на секретные объекты. Два года я отслужил, демобилизовался и поступил в Ачинское военное авиационное училище Красноярского края. После окончания училища меня направили служить в город Мелитополь в Гвардейский московский транспортный авиационный полк. Специальность у меня была: авиационное вооружение и десантное оборудование. Год я прослужил в полку, потом наш полк попал под сокращение. И нас поставили перед выбором: либо ищите себе новое место работы, либо готовьтесь служить в украинских вооруженных силах. Поскольку город Мелитополь был на территории Украины, ставшей теперь самостийной. В наших личных делах задним числом всем уже написали, что мы якобы приняли присягу украинской армии. И в моем личном деле тоже появилась надпись: лейтенант такой-то принял присягу на верность народу Украины.