- Меня расспрашивали о тебе, - сказал брат. - Один человек... вроде бы случайная беседа... но так получилось, что я про него кое-что знаю. Он работает в органах.
- Мент? - без особого удивления спросил Мартин. За Эрнесто Полушкиным вполне могли поглядывать правоохранительные структуры.
- Госбезопасность.
- Да что им от меня надо? - возмутился Мартин. - Оброк я плачу, шпионажем не занимаюсь, если что-то интересное встречаю - докладываю!
Оброком Мартин называл придуманные истории, которые предположительно могли понравиться ключникам. Власть имущие негласно рекомендовали всем, у кого хорошо получалось их придумывать, сочинять три-четыре истории в год для нужд государства. За истории даже платили небольшие деньги, и Мартин не отлынивал, не жульничал, а четыре раз в год честно садился за стол и пытался придумать что-нибудь достойное. Судя по тому, что истории принимали с благодарностью и живейшим интересом, но при этом не требовали лишнего, какие-то из них и впрямь шли в дело, а какие-то ключниками отвергались. В общем - как и в обычной жизни. Доклады Мартин писал тоже нерегулярно, но если реальное положение дел на какой-то планете резко расходилось с данными справочников и газет - посылал информацию об этом в Университет галактических исследований, структуру формально общественную, а на самом деле - правительственную.
- Вот уж не знаю, - отпивая виски, сказал Женька. - Но мне показалось, что их интересуют именно нынешние твои дела. Не вляпайся в политику, Бога ради!
Мартин едва не сказал что-нибудь ехидное и наставительное, вроде "не учи батьку детей делать", но вовремя сообразил, что младший братец как раз в этом вопросе далеко его обскакал и вполне мог бы прочесть парочку лекций. По большому счету Женька был разгильдяй и шалопай, но зато в отношениях со слабым полом собран, серьезен и беспощадно удачлив. Поэтому Мартин отрезал:
- Не собираюсь я ни во что вляпываться, братец. А вот тебе пора бы перестать быть вечным студентом и вляпаться в какую-нибудь работу.
Получив такой предательский удар, Женька надулся и больше мораль не читал. Потребовалась вторая порция вискаря, чтобы мир между братьями был восстановлен и беседа пошла своим чередом.
1
Причиной, по которой Мартин на одни сутки вернулся на Землю, была не только давно запланированная встреча с дядей, но и необходимость снарядиться в дорогу. Конечно, будь это принципиально, Мартин мог бы отправиться в путь с Библиотеки. Но задача перед ним стояла необычная, и он предпочел потратить одну историю на возвращение.
Мартин оставил при себе "ремингтон" - охотиться он не собирался, а для самообороны этот карабин вполне годился. Из маленького арсенала, хранящегося в кабинете, Мартин добавил к снаряжению лишь револьвер - надежный, компактный "Smith & Wesson" шестидесятой модели. Короткое пятисантиметровое дуло, всего пять патронов в барабане, малый калибр - оружие годилось лишь для недолгой перестрелки на близкой дистанции. Что ж, нечасто, но такие ситуации случаются, и тогда револьвер куда полезнее винтовки.
Пополнил Мартин и свои торговые запасы. Соль была почти на всех планетах, а вот сахар и сладости служили замечательной валютой. Табак, перец, медикаменты, несколько колод игральных карт, свежий "Дайджест" - в общем-то сборы ничем не отличались от обычных. К полудню Мартин был готов отправиться в путь, хотя затянувшиеся до трех часов ночи посиделки отзывались тяжестью в голове.
Уже в дверях Мартина застал звонок. Он потянулся было за трубкой, но обнаружил, что определитель высветил номер Полушкина, и отвечать не стал. То ли о его возвращении стало известно, то ли Полушкин позвонил наугад... в любом случае Мартину не хотелось сейчас отчитываться.
Он запер дверь и стал спускаться по лестнице.
Иногда Мартину казалось, что отношение ключников к рассказам зависит и от самого рассказчика. От настроения... убедительности... увлеченности придуманной историей... от совершенно странных факторов. К примеру, на голодный желудок было гораздо легче получить доступ к Вратам, чем после сытного обеда и кружечки пива.
Сейчас Мартин был в меру голоден, но у него болела голова.
И это сказывалось.
- "Разве? - спросила женщина. - Я полагала, что вы поняли все в первый же вечер", - закончил рассказ Мартин и в ожидании вердикта замолчал.
- Здесь грустно и одиноко, - сказал ключник. - Я слышал много таких историй, путник.
Это была уже вторая история, отвергнутая ключником. И самое обидное заключалось в том, что истории казались Мартину достойными, имеющими и сюжет, и характеры, и назидание. Вполне годные истории!
Ключник ждал - и впрямь грустный и одинокий, один из многих грустных и одиноких ключников московской Станции. Мартин вздохнул, роясь в памяти. Вспоминались и отвергались истории прочитанные, услышанные, случившиеся с самим Мартином или его знакомыми.
Ключник ждал.
- Моя история - о любопытстве, - сказал наконец Мартин. - Странное это свойство, не находишь?
Конечно же, ключник не ответил. Конечно же, Мартин задал риторический вопрос.
- Из любопытства люди совершают странные и опасные, вещи. Пандора открыла доверенный ей ларец, жена Синей Бороды вошла в запретную комнату, ученые расщепили атом. Куда ни посмотришь - сплошные беды из-за этого любопытства. И если в древности опасность грозила лишь самим любопытным, то последнюю сотню лет - всему человечеству. Один любопытный ученый становится опаснее целой армии. Мне даже казалось, что природа опомнилась и дала задний ход... люди стали все меньше и меньше любопытничать. Их перестала интересовать наука. Люди полюбили все обыденное и привычное. Телесериалы, где все известно наперед. Книги, где все понятно заранее. Пищу, которая не интересна ни вкусом, ни цветом, ни запахом. Новости, где не говорят ничего неожиданного. Будто опущен стоп-кран - хватит любопытничать, хватит искать, хватит думать! Остановись - или погибни!
Ключник задумчиво смотрел на Мартина.
- Мы живем с предсказуемыми женщинами, наши друзья рассказывают нам бородатые анекдоты, наш Бог скован догмами. И нам это нравится. Но, знаешь, ключник, недавно я видел девушку, которую погубило любопытство... и подумал... - Мартин посмотрел ключнику в глаза, - а все ли разучились удивляться? Может быть, это я опустил стоп-кран? Для самого себя? Может быть, это я остановился? И убеждаю себя, что остановился весь мир? Вы почти отучили нас любопытствовать, ключники. Какой смысл чему-то учиться, что-то открывать - если завтра вы подарите готовенькое? Какой смысл тянуться к звездам, если там нет ничего нового? Я подумал об этом, и мне не понравился ответ. И я решил - да здравствует любопытство! Многие знания - великолепно! Многие печали - соразмерная плата!