Да, подумала она. Как это мило. Лишний раз ткнули мордочкой в лужу, но очень вежливо. Показали, кто в доме настоящий хозяин. Тетушка бразды правления не выпускает, даже находясь в больнице, используя в качестве контролеров и управителей местных аборигенов, с которыми лучше знакома и которым больше доверяет. А, с другой стороны, что ты хотела? На что тут можно обижаться? Нормальный деловой подход. Бизнес не терпит сентиментальных иллюзий. Слишком многим рискует доверившийся тебе человек. И не только своим будущим, но и будущим своих сотрудников, за которых ты несешь ответственность. Благополучием их семей. В общем, придется сделать хорошую мину при плохой игре. Как во время партии в покер при неудачном раскладе карт. Улыбайся противнику как можно более загадочно, и все будет хорошо.
– Спасибо, Патрик, за заботу обо мне и о детях, – все же слегка съязвила она. – Конечно, я с ними поговорю, но я вполне доверяю вашим суждениям и вашим гарантиям. А пока, если вы не против, давайте займемся обсуждением визита инспекторов из полиции и страховой компании. И моим завтраком. Пока он не остыл.
Девушка пришла первой. Она оказалась невысокой, угловатой и застенчивой, подросткового возраста, никак не похожей на заматеревшую юную преступницу. Светло-серые глаза настороженно смотрели из-под излишне длинной челки на будущую хозяйку. Марианна, разумеется, не стала устраивать ей допрос на тему о криминальном прошлом и выяснять подробности. И совершенно неожиданно не только для девочки, но и для себя самой с ходу нашла нужный тон и тему для сближения.
– Патрик сказал, что тебя зовут Габриель. А меня зовут Марианна. Ты ведь знаешь, что у нас тут произошло. Ситуация очень сложная. Нужно как можно быстрее восстановить нормальную работу пансионата. Извини, возможно, у тебя на сегодня были другие планы. Но ты не могла бы мне помочь? Люди хотят жить в привычных для них условиях и не могут ждать слишком долго. Ты не могла бы приступить к работе уже сегодня?
Девчонка изумленно вскинула на нее глаза, покраснела, и, слегка заикаясь, спросила:
– Так вы хотите сказать, что берете меня на работу? Прямо сейчас?
– Да, конечно. Если ты согласна.
– Действительно, берете? Ничего у меня не спросив?
– Ну, я полагаю, у нас еще будет время пообщаться и обо всем поговорить. Если ты сама, конечно, этого захочешь. В общем, будем считать, что ты уже работаешь, и твоя зарплата будет начисляться с сегодняшнего дня. Кстати, на мой взгляд, ты не очень удачно себе прическу подобрала. Для твоего типа лица. Если хочешь, можно сделать гораздо более эффектную. Это несложно. У тебя после этого от мальчишек отбоя не будет. Но не сегодня. Вначале придется срочно убрать несколько помещений. Общими усилиями. Пойдем, я покажу тебе, что надо делать.
Разговор с парнем тоже получился достаточно удачным. Невысокий, коренастый, с круглым добродушным лицом, усыпанным веснушками. С коротким ежиком волос, торчавшими пучками в разные стороны, как им заблагорассудится, и немного лукавыми глазами. С внешностью, явно не подходившей под известную теорию Ламброзо о типологии внешности преступников.
В конечном счете, Марианна мысленно поставила себе в зачетку довольно высокие оценки по теме «психология подростков: особенности общения с взрослыми».
В общем, день выдался довольно напряженным. Бесконечные визитеры и нескончаемые деловые переговоры с ними. Особенно много проблем доставил инспектор из страховой компании, стоявший, как Цербер, на страже доходов своего нанимателя и яростно бившийся за каждый фунт, пытаясь снизить нежелательные расходы по смете восстановительных работ.
Патрик настолько изнемог в словесном поединке с этим чересчур преданным интересам фирмы сотрудником, что надломился окончательно и ушел через некоторое время в комнату Марианны, чтобы, как он выразился, немного остыть, пока не дошел до точки кипения и не совершил уголовно наказуемого проступка. Например, убийства путем удушения.
Там она его и нашла, у себя в комнате, свернувшегося калачиком на ее собственной кровати, спустя два часа, когда удалось все же выпроводить великого воина на поле страховой битвы, сведя поединок с ним вничью.
Заговоренный страховым монстром, Патрик впал в анабиоз, находясь на грани комы, и пришлось потратить еще полчаса и кувшин холодной воды, чтобы привести его в чувство и возродить к жизни. При этом, к сожалению, обошлось без волшебных поцелуев, хотя она была совсем не против применения столь радикального средства для пробуждения спящих принцев. Но сочла это преждевременным.
В целом день завершился удачно. Как говорится, «Великий потоп схлынул, и Ноев ковчег остался на вершине горы Арарат». Даже удалось решить проблему с питанием. Предусмотрительная тетушка, переводя в свое время кухонное оборудование с допотопных печей, отапливаемых торфом, на более современные источники энергии в виде газа и электричества, все же законсервировала пару старых печей, которые теперь оказались весьма кстати. По крайней мере, традиционный ирландский завтрак в виде яичницы с беконом, отварных колбасок и прочего набора подобных яств печь выдавала без особых сложностей.
Хотя, конечно, в этот вечер в особняк Патрика, как она и предполагала, они не попали. Не сумели реализовать его любезное приглашение посетить его «родовой замок». Проснувшийся герой смущенно извинился и убыл через некоторое время в своем темно-вишневом «мерседесе» восвояси, досыпать и восстанавливать силы для более основательной подготовки к встрече гостьи. Договорились перенести визит на завтрашний вечер. С его стороны последовал совет – прихватить с собой купальник. Мол, ее ждет сюрприз.
6
И вот он наступил, День Великого Визита. Дом героя, собственно говоря, оказался совсем близко. На берегу залива, с отдаленным видом на крышу пансионата тетушки. Папаша Мистера Укротителя Техногенных Катастроф явно выбрал дом с расчетом быть поближе к своей пассии в лице тетушки Дороти. Вполне в этой ситуации могли бы просто пешком прогуляться. Это заняло бы не более десяти минут. Но, правда, не было бы должной пышности декораций и соблюдения необходимых ритуалов и церемоний. Например, связанных с открыванием и закрыванием дверцы автомашины для введения дамы внутрь движущего средства и выведения ее из этой механической ловушки, оказания посильной помощи в пристегивании ремней безопасности к приятному на ощупь телу и тому подобных волнующих и сближающих действий.
Выспавшийся, наконец, и взбудораженный близостью красивой женщины джентльмен всю дорогу болтал, не умолкая, описывая свое новое приобретение и планы его дальнейшего совершенствования и развития. Одет он был на этот раз весьма скромно. В обычные летние брюки табачного цвета и такого же цвета рубашку с коротким рукавом и открытым воротом, обнажавшим темные, первобытно-эротические заросли на мускулистой груди. Рукава рубашки плотно облегали литые бицепсы и трицепсы, лихо перекатывавшиеся при каждом движении. Само воплощение мощи и силы. Оживший спустя пару тысячелетий Геракл, материализовавшийся за рулем довольно престижного автомобиля.
Правда, водитель тут же поспешил ее успокоить насчет скромности своего наряда, пояснив, что это просто дорожная униформа. А к ужину он выйдет, естественно, как и положено джентльмену, в смокинге, с белой розой в петлице и лакированных черных башмаках с белыми гамашами. С набриолиненным пробором и даже с вымытыми руками и ушами. Не исключено, что и зубы успеет почистить. И побриться второй раз за день.
Оправдываться по этому поводу и давать торжественные обязательства ему пришлось в связи с тем, что Марианна, с учетом времени и перспектив свидания, вышла к нему в вечернем платье. Не самом сексуальном из имеющихся в ее гардеробе, чтобы не травмировать раньше времени нестойкую мужскую психику и не провоцировать горячее воображение. Но очень изящном, голубовато-серебристом, с полуобнаженной спиной и глубоким узким вырезом спереди, почти до талии, не позволявшем с этой моделью носить бюстгальтер. Да и, собственно говоря, при такой очаровательной и спелой груди он был бы излишним. Естественно, что на длинных и стройных ножках красовались такие же, в тон платью, серебристые туфли, с высокими и острыми, как лезвие стилета, шпильками. Точеная шейка, просто созданная для поцелуев и украшений, была обвита в два ряда скромной и не слишком длинной ниткой жемчуга, из не слишком массивных, зато натуральных зерен.